И если к январю 1918 года саботаж специалистов был практически сломлен, то в этом не только заслуга власти и органов подавления, но и тех интеллигентов, которые проявили тогда понимание момента, понимание нужд народа, взявшего власть, чтобы управлять, но еще не умевшего управлять.
К тому времени революция расплеснулась по всей территории бывшей империи — «Декрет о мире», «Декрет о земле» стремительно и неотвратимо делали свое дело. Надо было оглядеться, привести хотя бы в элементарный порядок хозяйство страны — национализированные заводы, транспорт, банки, армию.
У большевиков всего несколько дней передышки, после которой международный империализм попытается задушить Советы руками кайзеровских солдат. Несколько январских дней, полных напряжения и борьбы.
В эти дни Владимиру Ильичу стало известно, что в Наркомпросе поговаривают о реорганизации Академии наук. Вероятнее всего, что ему об этом сказал академик Алексей Александрович Шахматов, пришедший в Смольный к Ильичу с просьбой помочь рукописному отделению библиотеки Академии наук упаковочными средствами.
Кое-кто думал, что в академию можно войти, как в банк или на телеграф, опоясавшись патронташем и подвязав пару лимонок. Припугнуть, поднажать, заставить. Злостных саботажников отстранить. Приставить комиссара. И застучат кассовые и телеграфные аппараты в руках спецов. Заработает мысль. И пойдет русская наука вперед по рельсам социалистического строительства.
Ленин крайне обеспокоился. Он пригласил к себе Анатолия Васильевича Луначарского, тогдашнего наркома просвещения.
— Очень боюсь, чтобы кто-нибудь не «наозорничал» вокруг Академии. Нам ведь сейчас вплотную заняться Академией некогда, а это важный общегосударственный вопрос. Тут нужна осторожность, такт и большие знания, а пока мы заняты более проклятыми вопросами. Найдется у вас какой-нибудь смельчак, наскочит на Академию и перебьет там столько посуды, что потом с вас придется строго взыскивать.
— Не наскочит, Владимир Ильич, — успокоил Луначарский. — Наркомпрос считает планы коренной реформы Академии наук несвоевременными.
— То-то. К этому учреждению надо относиться бережно и осторожно и лишь постепенно, не раня ее органов, ввести ее более прочно и органично в новое коммунистическое строительство.
Ленинский архиосторожный подход к академикам был продиктован многими причинами. Основная — это желание привлечь светлейшие умы России к делу пролетарского строительства. «От раздавленного капитализма сыт не будешь, — размышлял Владимир Ильич. — Нужно взять всю культуру, которую капитализм оставил, и из нее построить социализм. Нужно взять всю науку, технику, все знания, искусство. Без этого мы жизнь коммунистического общества построить не сможем. А эта наука, техника, искусство — в руках специалистов и в их головах».
