В ресторане Морис хотел добиться, чтобы им дали столик на самом видном месте, но после короткого обмена репликами с Симоной отказался от этой идеи, и они устроились в углу. Официанты, впрочем, были предупредительны и летали как ветер. То ли благодаря принесенному вину, то ли по какой другой причине разговор утратил всякое направление и стал похож на чан, в который каждый собеседник вываливает что хочет, от сплетен и анекдотов до замечаний невпопад и всяких глупостей. Наташа вскоре поймала себя на том, что хохочет как сумасшедшая и что ей хорошо. Никто из спутников ей не докучал: Симона смотрела только на Мориса, Морис делал вид, что говорит для всех, но на самом деле обращался в основном к ней, Арман вставлял редкие реплики, предоставляя блистать остальным. Немного поговорили о моде, Симона не упустила случая щегольнуть своими знаниями – слова «Ланвен, Пакен, Аликс, Жан Пату, Мадлен Вионне, сестры Калло, Женни, Скьяпарелли, Молине, Лелонг, Магги Руфф»[5] так и сыпались у нее с языка. Ничего в этом не понимающий Арман имел неосторожность спросить у нее, почему она не откроет свое дело.
– Свое дело! – воскликнула Симона, трагически воздевая к потолку изящные руки, унизанные браслетами. – Вы, очевидно, не знаете, как у нас все устроено. Чтобы завести свой дом моды, нужны деньги… Не меньше двух миллионов франков, если у вас серьезные намерения. Кроме того, нужны связи среди производителей тканей, в модных журналах, среди фотографов, журналистов. Нужна, между прочим, и клиентура, то есть связи в свете, и чем выше, тем лучше. А прогореть очень легко – сколько я видела владельцев, которые обанкротились!
– Я предлагал тебе выпускать сумки, – напомнил Морис.
– На сумках далеко не уедешь. – Симона выразительно поморщилась. – Раньше можно было, например, торговать шляпками и потихоньку расширяться. Но сейчас этот номер уже не пройдет.
– Что не помешает нам выпить за процветание всех присутствующих, – заметил находчивый Морис и распорядился принести еще вина.
После обсуждения мод разговор стал как-то спотыкаться, пока кто-то не вспомнил о нашумевшем уголовном процессе, который как раз проходил в эти дни.
– Я думаю, его оправдают, – сказала Симона, имея в виду главного фигуранта, обвиненного в убийстве.
– Ничего подобного, – безапелляционно заявил Морис.
– Почему его должны оправдать? – заинтересовался Арман. – Он же убил жену, и это было умышленное убийство, как пишут в газетах.
