— Я слышала о нем. Очень хорошо, что епископ направляет вас сюда. Будет легче, так как мы не любим чужаков. Да, это будет проще, — говорит она, внимательно изучая его, — в особенности с женщинами. Если вы хотите, я приду в конце дня прибрать в алтаре. Вы мне нравитесь, батюшка.
Беранже улыбается и кивает головой. «Лесть, — говорит он себе, — самое дешевое средство для интриги, но также и самое надежное. Надо будет взять в расчет эту женщину. И исповедовать ее побыстрей, если я хочу узнать что-либо интересное о моих подопечных».
— Меня зовут Аглая Дабан.
— Итак, до вечера, Аглая.
— Ключи от дома при церкви находятся у Александрины Марро. Вы легко найдете ее дом на улочке, что напротив замка. Ставни выкрашены в зеленый цвет, и огромный деревянный чурбан стоит перед дверью. На нем она проводит свое время в летние вечера.
— Спасибо.
Беранже углубляется в главную улицу. Занавеси на окнах приходят в едва заметное движение, тени скользят украдкой в хлевах, как в Куизе, его оценивают, о нем судят по его походке. Это вступительный экзамен, он знает об этом. Если он не понравится, этой ночью он услышит кошачий концерт. За ним устремляется крупный хряк. Жара, тишина, прерываемая блеянием и взмахами крыльев, запах навоза, потрескавшаяся земля с замысловатыми узорами, попрятавшиеся крестьяне — вот он, его приход. Гнев снова возвращается. «Я отверженный, — говорит он тотчас себе, — вот уж дважды я согрешил из-за гордыни. Я прибыл сюда исключительно для того, чтобы свидетельствовать о правде и о Христе». И он принимается повторять десять раз эту фразу, будто бы желая затолкать ее в свое сердце.
Сидя перед колодцем с тряпичными куклами в руках, темноволосые девчушки смотрят украдкой на этого мужчину, одетого во все черное и повторяющего одними губами молитву. У него такой печальный вид, что одна из них подбегает к нему и спрашивает, не пришел ли он совершить последнее причастие какому-либо умирающему. «Нет, дитя мое, — отвечает он, улыбаясь, — я ваш новый кюре». Тогда она делает ему реверанс, целует низ его сутаны и бежит назад к своим подружкам, которые хихикают, закрывшись куклами.
Этот случай восхищает кюре. Все выглядит так, как будто бы девочка коснулась молчаливой деревни волшебной палочкой. Старики выходят из своих садиков и приветствуют его. Мгновенно его окружает ватага мальчишек, кричит ему «добро пожаловать» и быстро исчезает в направлении замка.
Они принимают его. Беранже успокаивается. Дом с зелеными ставнями стоит слева от него, на чурбане сидит женщина неопределенного возраста. Он думает, что ей скорее семьдесят, чем сорок. Однако ее глаза, вокруг которых собрались тысячи морщинок, смотрят живо и жестко, как у хищников. Она отдаленно напоминает ему одно из полотен Брейгеля, одного из тех персонажей с желтым цветом кожи во время свадебного застолья.
