Маргарет спокойно сказала:
— Не нужно сердиться. Мне он вовсе не досаждает, я спросила просто из любопытства. Даже если ты читаешь его, зачем поднимать шум? Возможно, он подскажет тебе, как поступить с Гарви Уоррендером.— Она положила журнал на столик.— Ты уверен, что не хочешь спать?
— Уверен, мне надо еще многое решить, а времени у меня мало.
— Тогда спокойной ночи, дорогой,— сказала она. В его ответе не было ничего нового для нее.
Поднимаясь по широкой извилистой лестнице, Маргарет задалась вопросом: сколько вечеров в своей замужней жизни провела она в одиночестве или вот так поднималась в спальню одна? Вероятно, она правильно делала, что не считала их. Особенно в последние годы, когда Хауден взял в привычку допоздна засиживаться в кабинете, размышляя о политике или государственных делах. Обычно, когда он поднимался в спальню, Маргарет уже спала и редко просыпалась. И не то, чтобы ей недоставало интимной близости, признавалась она себе откровенно,— по крайней мере этот вопрос был отрегулирован и обговорен много лет тому назад, — ей не хватало теплоты и задушевных бесед по вечерам, которые так ценят женщины. В браке с Хауденом было много хорошего, решила Маргарет, но доставало и одиночества.
Разговор о войне оставил в ее душе печальный осадок. Идея о неизбежности войны, заключила она, приемлема для мужчин, но не для женщин. Войны ведут мужчины, а не женщины, за редким исключением. Почему? Вероятно, потому, что женщины обречены природой переносить боли и страдания, мужчины же выискивают их для себя сами. Внезапно ее охватила тоска по детям: не для того, чтобы утешить их, а самой получить утешение. Слезы навернулись на глаза, ей захотелось спуститься в гостиную и попросить мужа не оставлять ее одну в эту единственную из множества подобных ночей.
Затем она сказала себе: не будь дурочкой, из доброты Джими согласится, но он никогда не поймет тебя.
4
После ухода жены Джеймс Хауден некоторое время сидел у камина, пылавшего раскаленными углями, скользя мыслью с предмета на предмет. Маргарет сказала правду: разговор принес ему облегчение, кое-что из того, о чем он говорил сегодня, было впервые высказано вслух. Теперь ему нужно сосредоточиться на конкретных шагах, связанных не только с переговорами в Вашингтоне, а скорее с тем, как он объяснит стране свой подход к проблемам, которые предстоит обсудить там.
Самое главное, конечно, удержать в своих руках власть — судьба как будто благоприятствует ему. Последние события льют воду на его мельницу, но поймут ли это другие? Надежда у него есть, однако уверенность предпочтительнее. Вот почему он заранее должен определить хорошо взвешенный и продуманный курс своей внешней политики. Для блага страны его партия должна победить на предстоящих выборах через несколько месяцев.
