писав СМС Ксюше, я вышла из подъезда.
Я была не в восторге от последних проявлений агрессии,
но ничего не могла с собой поделать. Защитная реакция от
осознания полной своей беспомощности.
Красной Армии, 29, оказался высокой многоэтажкой
в трех кварталах от нашего дома. На освещенной солнцем
детской площадке, на скамеечке, вытянув ноги, сидел седой
старик в кепке. Я направилась к нему.
Прохладный воздух после дождя приятно бодрил, обво-
лакивая весь двор. Гуляющие на площадке люди мельком
взглянули на меня и отвернулись. Моя рука крепче стиснула
ремень сумки. Я была вынуждена скрывать свое любопыт-
ство, опасаясь обратить на себя внимание.
— Доброго дня, — мне удалось втиснуться рядом.
Старик повернулся и взглянул на меня, нахмурив брови.
Верхняя его губа была украшена черными усами, словно
нарисованными сажей. Они очень контрастировали с седой
шевелюрой. Он слегка отодвинулся, освобождая мне боль-
ше места:
— И вам, милейшая.
— Ну и дождичек, ух! — улыбнулась я.
«Боже, что ты мелешь», — взмолился мой внутренний
голос.
— Да? Такой мелкий дождик, что я даже не намок, —
вскинув брови, прошамкал старик в ответ.
— Живете здесь? — поинтересовалась я.
— Тридцать лет, — кивнул он.
— Не подскажете, в какой квартире проживала Мария
Яковлева?
Старик выпрямил спину, почувствовав важность разго-
вора. Его изборожденное морщинами лицо вытянулось
в удивлении:
— Вы не здешняя, раз спрашиваете. Я и сам не знал
о ней, пока не произошло... то, что произошло.
— Я из газеты, пишу заметку про это страшное происше-
ствие, мне бы только знать номер квартиры.
31
— Первый подъезд, первый этаж, налево, — пробормо-
тал он, указывая пальцем. — Всё давно опечатано, вы там
никого не встретите.
— Тогда хотя бы гляну одним глазком!
— Не соваться бы в такое дело молодым хорошеньким
девчонкам, — старик покачал головой.
— Спасибо за помощь, — я вскочила и быстро направи-
лась к подъезду.
До заветной двери оставалось метров тридцать. Двигая
руками в такт ходьбы, я заметила, как он машет мне вслед
морщинистой рукой.
Открывший мне дверь мужик был огромен. Распухший от
пива бездельник весил килограммов сто пятьдесят. У него
были хищные маленькие глазки, плешивая голова. При-
плюснутый на пол-лица нос напомнил мне тыкву. Мне по-
думалось, что он годами не вылазил из своего жилища, на-
столько бледной и серой была его кожа. На вид я бы дала ему
около пятидесяти лет. Возможно, когда-то он был хорош со-
бой, но пиво и сидячий образ жизни его погубили.
