На фундаментальном уровне ответ на этот вопрос коренится в экономической плоскости. С победой частной собственности утвердилась и победа моногамной семьи. С этого периода «семейный строй полностью подчинили отношения семейной собственности»[74]. Это как бы базовая сторона моногамной семьи, которая обычно не очень акцентируется буржуазной наукой, хотя и не оспаривается. Обычно предпочитают говорить о нравственных причинах, особенно философы, специализирующиеся на этике. С позиции морали о семье писал, например, уже упоминавшийся Фр. Кирхнер, точно так же как и датский философ Гаральд Гефдинг, книга которого была столь же популярна в свое время в России, как и немецкого ученого[75]. Причем, главным источником, судя по содержанию их работ, у такого типа ученых была библия. Современные же социологи о происхождении моногамной семьи не особенно задумываются, сконцентрировав свое внимание на нынешних проблемах семьи, прежде всего психологических.
Правда, есть группа ученых, которые причину возникновения моногамной семьи усматривают не столько в экономике, сколько в политике. Это — социал-дарвинисты, образующие заметное течение в науке, за которым во второй половине XX века закрепилось название эволюционной психологии. У них действительно много достижений в развитии дарвиновской теории естественного отбора с позиции генетической науки. Проблемы же начинаются с попыток перенесения законов естественного отбора на мир человека (они постоянно сравнивают поведение животных, рыб, птиц с поведением человека). Метод в корне порочный и совершенно не научный, который приводит их к наивным рассуждениям, в том числе и в вопросах моногамии.
Так, Роберт Райт, обобщивший идеи современных неодарвинистов, подчеркивает, что полигамные общества более соответствуют природе человека, чем моногамные, о чем свидетельствуют и такие цифры: из 1154 обществ, существовавших и существующих в истории человечества, 980 были полигамными, а всего лишь 60 моногамными[76]. Возможно, это и так. Но дело не в количестве, а в том, что «природа человека» менялась во времени, и наиболее развитыми обществами оказывались именно такие, где утвердилась моногамия. То, что было естественно в период дикости и варварства, стало менее естественно в период цивилизации. Эту историческую динамику неодарвинисты постоянно игнорируют, о чем косвенно свидетельствуют даже их внеисторические сравнения современных семей с семьями периода гомо эректус (1,5 млн лет назад) или с отсталыми современными племенами, скажем, с островов Тробриан в Меланезии.
