Как странно сложился случай: именно Моисей меня освободил. Ковбой хотел причинить мне зло, и тут на выручку пришел главный городской хулиган. А мама еще считала его опасным. Именно о нем она меня предостерегала. А он тут как тут, спас меня.
— Я в порядке, — упрямо прогундела я, стараясь не качаться из стороны в сторону, потирая глаза и поджимая губы, чтобы они так заметно не дрожали. Я была унижена тем, в каком состоянии видел меня Моисей и просто уничтожена при одной мысли о том, что могло случиться, если бы он не пришел. Что почти случилось. Но мне было достаточно и этого короткого ужаса в коррале. Если это вправду была неудачная шутка, то она зашла слишком далеко. Теперь Джорджия Шеперд испугалась не на шутку. А бояться я не очень умею. Мне резко захотелось домой. Я не знала, где сейчас Хейли, и мне не хотелось ее искать, в особенности, если она сейчас занималась тем, чем я думала.
— Ты не мог бы отвезти меня домой, Моисей? Пожалуйста? — мой голос предательски дрогнул, и я поморщилась от отвращения к самой себе. Как маленькая девочка.
— Они за это заплатят.
— Что?
— Они за это заплатят, Джорджия.
Так странно и непривычно было услышать его голос, непринужденно произносящий мое имя. Будто мы уже сто лет знакомы. А ведь он меня совсем не знал. И вдруг я поняла, что сама себя не узнаю. Тот же город, та же улица. Тот же долбаный мир. Но сейчас я не ощущала его, как раньше. Я точно уже не такая, как прежде. Интересно, это все шок или что-то другое? Ведь по сути, ничего ужасного не случилось. Я в порядке. По крайней мере, буду в порядке очень скоро. Мне просто нужно было домой.
— Я хочу домой. Все в порядке, — попросила я. — Ну пожалуйста?
Я действительно готова была взмолиться, лишь бы он послушался. Слезы стекали по моим щекам.
Он почти с отчаянием огляделся по сторонам, будто собираясь позвать на помощь. Ему словно нужен был чей-то совет или подсказка о том, как справиться с ситуацией. А главной его проблемой была я. Он не знал, что со мной делать. Самым простым решением было отвезти меня домой, но он считал, что это не лучшая идея.
— Пожалуйста? — надавила я. Затем вытерла лицо рукавом рубашки. Слезы и грязь оставили на нем темные следы. Специально купила ее к этому вечеру — у меня был обычай покупать новые тряпки на фестиваль. Джинсы, рубашки, иногда даже сапоги.
В отдалении над рядами построек мерцало разноцветное колесо обозрения. Легкий ветерок приподнял слипшиеся волосы с моих мокрых щек, принеся с собой запах праздника, сахарной ваты и попкорна. Смешавшись с рвотной кислятиной и вонью навоза, он тут же померк.
