Пока же Имоджен работала консультантом по стилю в бутике, одевала богатых и знаменитых по моде их любимых исторических эпох. Должность в «До и дальше» оказалась хлопотной и низкооплачиваемой, но она всегда возвращалась домой с какой-нибудь очередной историей. Ей нравилось представлять в лицах своих самых колоритных клиентов. Например, Элеонору Чан, жену сенатора, страстную любительницу «ревущих двадцатых»; поговаривали, что Элеонора даже пыталась дать взятку ради участия в экспедиции в Нью-Йорк двадцатых годов двадцатого века. Или Люсиль Марше, которая носила только белые столы с расшитой каймой и сидела на строгой диете из пищевых кубиков с ароматом сои. А еще Патрика Лукаса, который постоянно заказывал цилиндры и прочие изысканные головные уборы и не хотел платить, когда приходил заказ.
Фар никогда не встречался с этими людьми, но воспринимал их теперь как старых знакомых. Пародии Имоджен были ничем не хуже записей рекордеров, и это радовало Фара, потому что он решил никогда больше последних не смотреть.
— Что случилось сегодня? — Какая-нибудь забавная история была бы кстати и, может быть, помогла отвлечься от навязчивых мрачных раздумий.
— Получила нагоняй за то, что принесла миссис Чан платье с заниженной талией большего размера. — Имоджен воткнула ложку в мороженое, и серебряные браслеты на ее запястье звякнули. — Поступил новый заказ на костюм. МВЦ «Черчилль» готовится исследовать Флоренцию четырнадцатого века. Так что всю следующую неделю буду тонуть в платьях эпохи Возрождения. Придется просмотреть весь гардероб рекордеров, чтобы подго…
Она оборвала себя на полуслове. Неожиданный поворот в разговоре расстроил Фара. И зачем она… Ах, да. Машины времени. Путешествия по времени. Гардеробы.
Как раз то, что нужно, чтобы отвлечься.
Какое-то время Имоджен сидела не двигаясь. Мороженое капнуло с ложки на ковер.
— Уверена, ты имеешь право подать официальную жалобу.
В этом вся Имоджен. Вечная оптимистка. Трава зеленее на этой стороне и никогда, никогда, никогда не сдавайся — вот ее девизы. Обычно отношение кузины к жизни оказывало на Фара живительное действие. Доза цвета и сахара для уравновешивания скептицизма в нем самом.
Она хотела как лучше. Всегда. Но сегодня попытки Имоджен взбодрить брата не достигали цели. Провал на симуляторе в Академии означал конец карьеры. Провал в реальной экспедиции мог означать конец света. Когда речь идет о путешествии во времени, не существует такого понятия, как вторая попытка, и инструктор Марин прямо в лоб заявил Фару, что он не является исключением.
