— Как легко здесь дышится!.. Мне этот вид напоминает что-то знакомое, а что, вспомнить не могу... — тихо, словно про себя, сказал Алексей Максимович.
Некоторое время он шел молча, потом стал рассказывать о своей жизни за границей, о том, как в самых различных слоях европейского общества пробуждается желание узнать правду о советских людях, а также о том огромном впечатлении, которое производит на честных людей всех стран революционное новаторство советского человека во всех областях жизни.
— И ваш педагогический эксперимент с его блестящими результатами имеет, уверяю вас, мировое значение... — говорил он Антону Семеновичу. — Вы должны, обязаны, сделать его достоянием прогрессивных педагогов всех стран. И чем скорее, тем лучше...
Взволнованный этими словами Горького, Антон Семенович стал доказывать, что им сделано еще очень мало в научной разработке новых проблем советской педагогики, но Алексей Максимович, посмеиваясь, отвечал ему;
— Не скромничайте, Антон Семенович, не нужно, надо знать истинную цену своей работе!
Когда стали уже ясно видны стены Куряжского монастыря, Алексей Максимович вдруг приостановился.
— Здесь был, кажется, довольно большой лес... — снова силясь вспомнить что-то, задумчиво сказал он.
Я заметил, что еще сравнительно недавно почти все наши поля были под лесом, что прежде леса окружали и монастырь, — издали видна была только его колокольня...
Алексей Максимович оживился.
— Теперь вспомнил! — воскликнул он. — Я был здесь! Правда, очень давно. Прослышав, что архимандрит Куряжского монастыря известен своей ученостью и праведной жизнью, я по дороге из Полтавы зашел в эту обитель и был принят архимандритом. Однако беседа окончилась для меня не совсем удачно. Выяснив, что я сильнее его в вопросах философского понимания жизни, он вызвал служку и сказал: «Вывести сего еретика и богохульника за ограду монастыря и больше в оный не пускать!»
...В тот же день Алексей Максимович присутствовал при передаче представителю одного донбасского оборонного завода очередного вагона продукции, изготовленной по специальному заказу нашей механической деревообделочной мастерской.
Чтобы отметить успешную работу колонистов, в короткий срок освоивших довольно сложные станки, заранее было решено сдать выполненный заказ в торжественной обстановке, приурочив это событие к приезду Алексея Максимовича.
В назначенный час конный обоз с нашими изделиями, украшенный зеленью и разноцветными лентами, стоял в ожидании сигнала к параду. Духовой оркестр грянул марш, когда перед строем колонистов появились Алексей Максимович и Антон Семенович. Представитель завода, приняв продукцию, обратился с приветственным словом к Горькому и отметил, что колония, носящая его имя, образцово выполняет свои обязательства по договору. Однако, когда в оплату счёта колонии, предъявленного и подписанного самим Горьким, он торжественно передал нам вексель, Алексей Максимович, под одобрительные возгласы ребят, совсем не торжественно сказал:
