Разгневанная комиссия под нескрываемые насмешки колонистов уехала восвояси, так и не собрав данных, которые помогли бы «поднять колонию на еще более высокую ступень».
Хотя никаких отрицательных материалов ни одна из подобных комиссий представить не смогла, все же Духовы, Брегели, Петровы и прочие сумели провести через Наркомпрос Украины решение, по которому система воспитательно-педагогического процесса, разработанная Антоном Семеновичем Макаренко, была признана несоветской. Трудно и горько сейчас вспоминать об этом. То, что казалось невероятным, стал совершившимся фактом. В июне 1928 года Антон Семенович вынужден был подать заявление об уходе. Меня и еще нескольких «старых горьковцев» Антон Семенович об этом предупредил, но просил никому не рассказывать о том, что произошло, чтобы раньше времени не огорчать ребят и вообще не нарушать спокойной трудовой жизни колонии.
Надо ли говорить, какую душевную боль он испытывал те дни, какая тяжесть лежала у него на сердце... Но он продолжал работать с неослабевающей энергией. Его больше всего угнетало, что в коллективе, который ему предстояло покинуть, оставалось еще немало ребят, нуждавшихся в серьезной и повседневной воспитательной «обработке». Среди таких неустойчивых колонистов были не только подростки, но и уж взрослеющие юноши. Антон Семенович высказал мысль, что взрослых ребят, пожалуй, лучше будет еще до его ухода направить на производство. Если они останутся в колонии, без твердого руководства быстро разболтаются и начнут разлагающе влиять на других ребят, — рабочая среда, большой, мощный коллектив завода скорее удержат их от неправильного шага.
Антон Семенович составил список таких колонистов и немедленно начал подыскивать для них работу. Но нужно было сделать не только это: ребят следовало где-то поселить и на первых порах помочь им в бытовом устройстве. Они уходили в жизнь из колонии, которая стала для них отчим домом, и она должна была о них позаботиться. Антон Семенович принял эту заботу на себя, и еще до того, как он навсегда покинул колонию, ребята-выпускники были обеспечены и работой и благоустроенным жильем.
В те же дни, омраченные тягостными раздумьями о предстоящем уходе Антона Семеновича, в жизни колонии произошло событие, быть может, самое радостное за все годы её существования, и это на время заглушило наши тяжелые переживания.
В начале 1928 года возвратился из Италии Алексей Максимович Горький. Мы не сомневались, что на приглашение посетить колонию он ответит согласием. На общем собрании Антон Семенович предложил немедленно начать подготовку к будущей встрече дорогого гостя. Собрание шумно одобрило идею Антона Семеновича преподнести Горькому в подарок книгу о жизни колонистов, написанную самими ребятами. Решено было поместить в ней биографии всех горьковцев.
