В комнате только пара стульев и пол.
— Ну, ковер довольно мягкий, — замечает она.
— Хорошо, если тебе так хочется…
— Мне не хочется, просто…
— Ему не обязательно знать. Да и вообще, мы просто поспим. — Я качаю головой. Как же это глупо после всего, что было. — Сколько раз мы спали в одной кровати до того, как все произошло? Десятки, сотни? Думаю, сегодня все тоже будет нормально.
— Знаю.
— Обещаю не доставлять тебе хлопот.
— Марин, прекращай.
— Тебе решать, — говорю я. — Мне не особо хочется ночевать на ковре, но если ты не хочешь спать со мной в одной кровати, я могу лечь на неразложенном диване, так у тебя будет больше места. Или давай поставим вместе два стула, или еще что придумаем.
Она молчит. Я не знаю, о чем она думает, и жду целую минуту.
— Ты права, — наконец соглашается она. — Извини. Давай просто разложим диван.
— Тебе не за что извиняться, — бормочу я.
Я убираю с дивана подушки, а Мейбл отодвигает к стене журнальный столик. Мы находим с двух сторон ручки и тянем за них. Скрипучие пружины, тоненький матрас. Мейбл встряхивает натяжную простынь, и мы вместе ее расстилаем, однако она не по размеру, и края приходится подвернуть.
— Ковер кажется все привлекательнее, — говорю я.
— Что, трусишь?
Я улыбаюсь, смотрю на нее, и она улыбается в ответ.
— Я достелю, — говорит она, натягивая наволочки. — Иди умывайся.
Я, как Джейн Эйр, бреду со свечой, освещая себе путь. Но оказавшись в ванной и посмотрев в зеркало, вижу в отражении лишь саму себя. Несмотря на мрак, длинные тени и тишину, в этом месте нет незваных гостей или призраков. Я брызгаю на лицо ледяной водой и вытираюсь полотенцем, которое оставил для нас Томми. Потом чищу зубы и стягиваю волосы захваченной из общежития резинкой.
Я думаю о Джейн Эйр и мистере Рочестере, о том, как сильно она его любила, как считала, что они никогда не будут вместе; а еще о том, что пару минут спустя окажусь в одной постели с Мейбл. Я все пытаюсь убедить себя, что в этом ничего такого нет, но знаю, что это неправда. И она тоже знает.
Может, она колебалась вовсе не из-за Джейкоба, а из-за того, что мы обе сильно изменились. Может, она все еще слишком злится, чтобы лежать со мной на одном матрасе, нечаянно соприкасаться во сне…
Я беру свечу и иду обратно в гостиную. Мейбл уже лежит на краю дивана. Я не вижу ее лица, но глаза, кажется, закрыты. Забираюсь на свободную половину. Пружины скрипят. Бессмысленно притворяться, что она их не слышала.
— Спокойной ночи, — шепчу я.
