— Ты только посмотри. — Ана показала свои руки, измазанные углем. — Пойду вымою. А ты — давай со мной, мне пришла в голову одна мысль.
Я пошла за ней на кухню, где она запястьем открыла кран и подставила ладони под струю воды.
— Думаю, у дедушки точно найдутся твои фотографии. Пускай немного, но уж пара ранних снимков быть должна.
— А если у него не осталось маминых вещей?
— Ты его внучка. Тебе ведь было почти три года, когда она умерла, верно? Значит, к тому времени у него наверняка уже были собственные фотографии. — Ана вытерла руки ярко-зеленым полотенцем для посуды. — Просто спроси у него.
Думаю, если ты попросишь, он что-нибудь да найдет.
* * *
Когда я вернулась домой, Дедуля пил чай на кухне. Я понимала: сейчас или никогда. Я растеряю всю решимость, если буду ждать до завтрашнего утра.
— Нам для школьного альбома нужны детские фотки. Для страниц выпускников. Как думаешь, у нас есть где-нибудь хоть один мой снимок? — Я переминалась с ноги на ногу. Голос слегка дрожал. — Ну или не совсем детские. Можно где мне два-три года. Конечно, вряд ли они у нас есть, но я решила спросить на всякий случай.
Дедуля долго глядел в кружку.
— Я поищу у себя в вещах. Посмотрим, удастся ли что-нибудь отыскать.
— Было бы здорово.
Он открыл рот, собираясь что-то добавить, но потом, видимо, передумал.
На следующий день, когда я вернулась из школы, Дедуля ждал меня в гостиной. Он не смотрел в мою сторону.
— Моряк, — сказал он. — Я старался, но…
— Все в порядке, — перебила его я.
— Столько всего утеряно.
— Я знаю.
Мне было стыдно за то, что я вынудила его произнести эти слова, за то, что пробудила воспоминания об утрате. В памяти всплыло, как он разозлился на мою воспитательницу. «Вы напоминаете мне о том, что нужно их помнить?»
— Правда, Дедуль. — Он все еще не смотрел на меня. — Правда. Все хорошо.
* * *
Я ведь знала, что так и будет, — но все равно спросила. Мне было дурно от того, что я его расстроила, а еще от того, что я на что-то надеялась.
В тот день я долго бродила вдоль пляжа, пока не дошла до ресторана «Дом на утесе», и только затем повернула обратно. Но я еще не готова была вернуться домой, поэтому уселась на дюне и стала смотреть на волны под полуденным солнцем. Рядом сидела женщина с длинными темными волосами и в мокром гидрокостюме. Спустя какое-то время она пересела ближе ко мне.
— Привет, — сказала она. — Меня зовут Эмили. Мы с Клэр дружили.
— Да, я вас помню.
— Он стал приходить сюда чаще, да? — Она указала на кромку воды, вдоль которой одиноко брел Дедуля. — Было время, когда я его вообще не видела, а теперь встречаю почти каждую неделю.
