Итак, он подошел к часовне, к сожалению, и на сей раз после десятичасовой мессы, и снова навстречу ему устремилась толпа выходящих из церкви; когда же он, по привычке, направилс к бистро, то услышал, как сзади его окликают, и внезапно почувствовал у себя на плече чью-то тяжелую руку. А когда обернулся, увидел полицейского.
Наш Андреас, у которого, как мы знаем, подобно столь многим его собратьям, не было документов, испугался и полез в карман, просто чтобы сделать вид, будто документы у него есть и они в порядке. Однако полицейский сказал:
А я знаю, что вы ищете. Но в кармане вы ищете напрасно! Вы только что обронили бумажник. Вот он, сказал полицейский и шутливо добавил: Так бывает, когда в воскресенье с утра выпьешь слишком много аперитива.
Андреас поспешно схватил бумажник ему едва хватило самообладания, чтобы приподнять шляпу, и зашагал прямо в бистро.
Там уже сидел Войтек, только Андреас узнал его не сразу, а лишь через какое-то время. Но тем сердечнее наш Андреас его приветствовал. Оба приятеля никак не могли угомониться и наперебой угощали друг друга. Войтек, вежливый, как и большинство людей, встал с дивана и предложил это почетное место Андреасу, а сам, хоть и изрядно шатался, обошел вокруг столика, опустился напротив Андреаса на стул и стал говорить ему любезности. Пили они исключительно перно.
Со мной опять случилось нечто удивительное, сказал Андреас. Иду это я сюда на свидание с тобой, как вдруг меня берет за плечо полицейский и говорит: "Вы обронили бумажник". И правда, протягивает мне бумажник, да только вовсе не мой, я его сую в карман, ну, а теперь хочу поглядеть, что это такое.
И с этими словами он вытаскивает бумажник и заглядывает вовнутрь там лежат разные документы, которые его нисколько не касаются, но видит он и деньги, считает их, и оказывается: в бумажнике ровно двести франков. И тут Андреас говорит:
Вот видишь! Это Божье знамение. Теперь я пойду в церковь и наконец-то отдам деньги!
У тебя еще есть время, ответил Войтек, пока не кончится месса. Месса-то тебе зачем? Во время мессы ты же уплатить не можешь. Вот после службы ты пойдешь в ризницу, а покамест мы выпьем.
Ладно, будь по-твоему, отозвался Андреас.
В этот миг открылась дверь, и Андреас, ощутив резкую боль в сердце и какой-то туман в голове, увидел, что вошла юная девушка и села на диван прямо против него. Она была совсем юная таких юных девушек, казалось Андреасу, он еще никогда не видел, и одета во все небесно-голубое. То есть она была такой голубизны, кака может быть только у неба, да и то лишь в немногие благословенные дни.
