— Ну, что сам-пан, мольчишь? Разве плохо, скажешь? Прямо — Шейна-марейна, не правда? — желая как-либо подделаться под разговор Шендера Фикса, сказала она.
Шендер Фикс не сомневался в ее красоте. Он был озабочен другим.
— А что ж я хозяина не вижу?
— Неужели тебе хозяйки мало? Хозяин в волости. И-и, подумаешь, нашел о чем говорить! Ты лучше скажи, чем я отплачусь за такой подарок?
— Вот сядем сейчас и будем торговаться! — сделанной укоризной бросил Шендер Фикс. — Такая беда. Пойдем, поймаем какого-либо петушка и хватит!
— Пе-етушка за платок? — недоумевая, поглядела на казавшегося равнодушным Шендера Фикса.
— А не хочешь петушка, так — курочку, — лукаво посматривая на Ганулю, ответил он.
Гануля улыбнулась, деловито спрятала подарок Шендера Фикса в сундук и пошла из комнаты.
— Ну, что ж пойдем, авось, кого-либо и поймаем! — многозначительно сказала она.
Но едва она ступила в полутемные сени, как Шендер Фикс, шедший сзади, вдруг схватил Ганулю за плечи и, громко чмокая губами, стал торопливо целовать ее шею и волоса.
Гануля вырвалась из рук Шендера Фикса и, смеясь, отбежала в угол, где стояли разные корыта и лохани. Она ничуть не возмутилась неожиданным нападением поливника и, только вытянув вперед свои полные, но по-мужски крепкие руки, отталкивала от себя наступавшего Шендера Фикса.
А Шендер Фикс, красный точно глиняный кувшин, не переставал лезть, повторяя шопотом одно и то же:
— Гануля, Ганулечка, ягодка моя! Я тебе в другой раз брунзулет на руку подарю! Золотой, хворей моя голова, золотой привезу!
Полные плечи Ганули тряслись от смеха. Она, чтобы только хуже распалить поливника, легко била его по рукам, или, если руки Шендера Фикса вдруг схватывали очень метко, щипала их, отводя в сторону. И все время не переставала делать вид, что серьезно пытается увещевать его.
— Как тебе не стыдно к чужой бабе лезть? Бородище вон по пояс, а такой ласый!
— Не стыдно, Ганулечка, ей-богу, не стыдно, — захлебывался Шендер Фикс.
— Погоди, постой, подумай сам, что ты делаешь? — в какой-либо отчаянный момент говорила она. — Неужели ты трефного не боишься?
— Не хочу думать, ничего не хочу знать! — не унимался Шендер Фикс.
Наконец Гануле надоело сопротивляться, и взъерошенный и потный Шендер Фикс снова схватил ее в объятия.
Тогда Гануля вдруг совершенно серьезно сказала:
— Погоди, не будь ты о́гером, дай хоть от свиного корыта отойти! Пойдем в пуню!
Шендер Фикс, нехотя выпустил из своих рук добычу и, вытирая потное лицо полой пиджака, пошел вслед за Ганулей.
