Если за предыдущие двести лет голец был документирован в восьми озерах, то сейчас мы обследовали около тридцати и нашли его в пятнадцати. Плюс ценная информация еще более чем по пятнадцати озерам. То есть открывается более полная картина распространения даватчана и того, что же с ним происходит сейчас.
Последние два гола мы лазаем там, насколько позволяют наши возможности, с нашей килограммовой палаткой, которая продувается всеми ветрами, когда под конец морозы доходят до минус десяти, сети обледеневают, лодка тоже... Мы держимся там, сколько можем. И что-то открывается.
Там и впрямь можно наблюдать, например, весь тот путь, которым, вероятно, и шло возникновение необычного чукотского вида и рода. У него отсутствуют некоторые кости черепа. В Забайкалье же можно проследить весь процесс — разные стадии его в разных озерах: в одном эти кости есть у всех гольцов, в другом они отсутствуют у единиц, в третьем — уже у большего числа. И самая вершина — Намаракит. Там у очень многих гольцов этих костей нет.
А еще везенье... В позапрошлом году в уже дважды обследованном озере мы вдруг поймали совершенно необычных карликов. Серебристые рыбы. Практически без окраски. Они похожи разве только на глубоководного карликового гольца из альпийских озер Европы. Некоторые специалисты выделяют их в отдельный вид. Мы тоже поймали своего гольца на глубине.
Уже найдено большое разнообразие форм. А как они возникают? Разделение на карликовую, мелкую и крупную формы существовало изначально? В эволюционной биологии тут ломается много копий. Есть люди, считающие, что новые виды и формы могут возникать только в результате географической изоляции. То есть где-то образовалась одна форма, пришла сюда, потом пришла какая-то другая, третья. Но мы же полагаем, что образование разных форм может идти и без географической изоляции. Думаю, в большинстве озер все так и происходит. Есть основания предполагать, что крупные могут образовываться из мелких в ходе одного поколения. То есть часть мелких переходит на хищное питание, происходит рывок роста — и они превращаются в крупную хищную форму.
Это уже не только теоретический вопрос, интересный для эволюционных исследований. Если все так, то при исчезновении крупных гольцов в каком-то озере их не надо туда заселять, коли там сохранились мелкие. Ослабнет человеческий пресс, и она возникнет снова. Такое впечатление, что именно это и происходит сейчас в близких к БАМу озерах. Ведь в Леприцдокане в восьмидесятые годы мы ни разу не ловили крупную форму. Не видели мы ее и у рыбаков, и у браконьеров. А в прошлом году мы там поймали крупный экземпляр.
