Вот такой рождественский пудинг внёс сейчас Платон вместе с мисс Сильвией. В столовой погасили почти все свечи, облили пудинг ромом и зажгли, и он горел синим пламенем, пока весь ром не выгорел, и пока у пудинга не появился своеобразный, неповторимый вкус и аромат. А потом пудинг разрезали.
И конечно, вам интересно знать, кому досталось кольцо из пудинга?
А попало оно, по чистой случайности, между двумя кусками, которые отдали двум молодым леди – Мэри и Сильвии. Монета досталась Томасу Чиппендейлу, чему он немало удивился, серебряная подковка – мистеру Трелони, и он галантно передал её жене. А пуговицу обнаружила миссис Уинлоу, и она звонко смеялась, закидывая назад голову с высоко взбитой причёской. При этом её короткая верхняя губка приоткрыла ряд мелких жемчужных зубок, и мистер Трелони, ненароком, заметил, как зачарованно смотрел на молодую женщину доктор Легг.
Капитан Линч, которому никогда ничего не доставалось в лотереях, сказал, что он и не рассчитывал, а Платон счастливо улыбался, как мальчишка, глядя на всех. А главный тост за праздничным столом был, конечно же, «Your good health!» – «За ваше здоровье!»
Потом гости стали расходиться.
– Как сегодня холодно, вы не находите? – сказал в прихожей доктор Легг, приближаясь к миссис Уинлоу с её плащом в руках, подбитым пушистым мехом.
Миссис Уинлоу посмотрела на него расширенными зрачками, лицо её испуганно дрогнуло, она опустила глаза и ничего не ответила. Отвернувшись неловко к миссис Трелони и улыбаясь натянутой улыбкой, миссис Уинлоу стала торопливо закутываться в шаль.
– Позвольте мне проводить вас, – продолжал доктор тихо, стоя перед нею с жалко опущенными руками, на нём лица не было.
– Да-да, дорогая, – поддержала доктора хозяйка. – Пусть доктор Легг тебя с Мэри проводит!..
– Ах, не стоит беспокоиться, сэр! – вскричала миссис Уинлоу. – Мы и сами дойдём прекрасно. Тут недалеко, и все улицы сегодня хорошо освещены. До завтра!
И она, схватив дочь за руку, бросилась в двери.
Когда джентльмены вышли от Трелони, доктор сказал капитану с обречённой улыбкой:
– Женщины меня не любят…
– Перестаньте выдумывать, доктор, – ответил капитан.
Он натянул поглубже бобриковую* шляпу с заломленным полем и обернулся из-за плеча на Платона и Томаса: идут ли они?
– Я уверен, что она это сказала, не подумав, просто от неожиданности, – продолжил капитан. – Так бывает, я по себе знаю… Ведь и мы, мужчины, тоже, впопыхах сказанём что-нибудь, а потом и сами удивляемся. Я уверен, что она уже сейчас раскаивается и сама не рада, что так вам ответила.
