Ландро прошел к своему автомобилю.
— Ну и ну, — произнес Ромео, смотря вниз на бензин, текущий по трубке. — Давно не виделись.
Ландро не слишком обрадовался, глядя, как старый одноклассник ворует его бензин. Впрочем, он давно решил: любой ущерб, который причинит ему Ромео или кто-то еще, объясняется исключительно его невезучестью. Поэтому он не стал устраивать однокласснику разнос, а только сказал:
— Мне надо ехать. Мои сырные палочки остывают.
— Сырные палочки, — скривился Ромео, и на его лице появилось брезгливое выражение.
— Для детей, — пояснил Ландро.
— Ух ты, — удивился Ромео, как будто услышал что-то мудрое и удивительное. Он отпрянул, нахмурился и спокойно убрал трубку. — Хочешь мне что-то сказать, старина?
Ромео похлопал трубкой по машине Ландро, потом заткнул красную пластиковую канистру, завинтил пробку бака и захлопнул его крышку.
— Нет, — отрезал Ландро.
— Что ж, я свою работу закончил, — сказал Ромео.
Забрав канистру, он весело и вызывающе салютовал и вышел на дорожку, ведущую к его собственной машине с пустым бензобаком.
— Передавай привет Эммалайн, — крикнул он через плечо.
Ландро бросил на него острый косой взгляд и поставил коробку с сырными палочками на крышу своего автомобиля. Когда он в сел в машину, отданный Ромео салют пробудил в нем множество воспоминаний, главное из которых было связано с ножом Ромео, ударившим в предплечье, а затем в бицепс, оставив заметный шрам. Просто удивительно, что во сне Ландро перевернулся на бок и потянулся рукой, чтобы почесать нос, в тот самый момент, когда Ромео нанес удар. Углубившись в мысли, Ландро забыл коробку на крыше машины и поехал мимо Ромео, который как раз заправлял свой бак краденым бензином. Когда Ландро резко свернул, сырные палочки слетели с крыши под таким углом, что соскользнули на капот автомобиля Ромео. Когда его бак уже не был пуст, Ромео потянулся к коробке и достал сырную палочку. Он откусил только один кусочек — палочки остыли и стали резиновыми на вкус. Ромео подъехал к бару и пожаловался.
— Я вам их подогрею, — сказала девушка за прилавком.
— Лучше верните за них деньги, — попросил Ромео.
* * *
После первых недель Лароуз старался не плакать, по крайней мере, в присутствии Нолы. Мэгги снова выложила ему факты, поясняющие, почему он теперь живет с ними. Его родители ему уже объясняли, но он по-прежнему не понимал. Он должен был слышать все снова и снова.
— Ты даже не знаешь, что такое умереть, — сказала Мэгги.
