Через полтора часа после выезда из аэропорта начался сильный тропический ливень. Мы укрылись брезентом, но он не спасал: дождь лил как из ведра. Мы промокли до нитки, однако это не испортило нашего настроения. Вскоре мы подъехали к арке из красного дерева, где было написано: "Добро пожаловать в Джонстаун, образцовый сельскохозяйственный и медицинский кооператив". Рядом с аркой была небольшая деревянная будка, в которой дежурило два члена коммуны. Забор отсутствовал.
Вместо него были джунгли по обеим сторонам дороги. Я спросил Шэрон Амос, имеется ли у дежуривших оружие. Она ответила, что нет, а вообще в поселении есть 10–15 охотничьих ружей и два пистолета. Но главное наше оружие, сказала Шэрон, — это арбалеты для охоты на дичь, кабанов — пекари, как их здесь называют.
Через десять минут после того, как мы миновали арку, картина переменилась: джунгли расступились, и мы увидели посевы касавы, огороды с зеленью и апельсиновые сады. Шэрон сказала, что расчищать джунгли и сохранять посевы — очень тяжелый труд. Если не следить повседневно, то через неделю-другую все отвоеванное у джунглей пространство вновь покроется лианами и непроходимыми кустарниками. В память о сражении с джунглями, в результате которого был отвоеван участок земли, у дороги лежал огромный ствол спиленного красного дерева диаметром около двух метров. Дождь усилился, и через несколько минут наш грузовик окончательно забуксовал. Водитель предложил пересесть в стоявший неподалеку трактор "Катерпиллер" с прицепом. Мы сели на платформу и въехали в Джонстаун. Дождь перестал. Нас, мокрых до нитки, встречали человек десять. Среди них я увидел знакомые лица: Майкла Проке а, Дебору Тушет и других, приходивших ко мне в посольство в Джорджтауне. Самого Джонса не было. Нас отвели в один из домов, куда принесли сухую одежду. Мне — потертые, но чистые джинсы и шорт-джек, гайанскую национальную рубаху навыпуск с короткими рукавами и накладными карманами. Сменил одежду и Федоровский. Нашу забрали, сказав, что ее постирают в общественной прачечной и утром вернут.
Через полчаса приемный сын Джонса Джонни пришел и сообщил, что отец ожидает нас в павильоне. Вдоль его стен стояли деревянные столы и стулья. Часть из них была занята пожилыми женщинами. Одни занимались вязанием, другие шили на электрических швейных машинках одежду. В углу я увидел группу людей, перед которыми лежали тетради и книги. У классной доски стояла учительница. Шел урок русского языка.
