Старший сын мастера или старший ученик шисюн (обратим внимание, что между сыном и учеником не делалось различий) выполнял обязанности старшего инструктора школы. Он обучал технике приемов, следил за выполнением новичками основных дисциплинарных норм и ритуалов. Существовал также шидае — первый помощник учителя, фактически равный ему по положению, и ему выказывали такие же уважение и почитание, как самому шифу.
Таким образом, школа функционировала как семья, воспитывала детей-учеников, устанавливала отношения с другими семьями, а распределение обязанностей в школе ушу было таким же, как и в обычной семье. До сих пор ближайшие ученики приглашаются жить в доме учителя, правда, не в самих покоях мастера, а в других постройках. Большинство же просто приходят к нему, так как все живут в одной деревне. Ученики выполняют обычно все обязанности по дому — носят дрова, убирают помещение, готовят пищу, содержат хозяйство.
«ТОТ, КТО ВСТУПАЕТ В СЛЕД»
Известно, что далеко не всякого брали в ученики. Менее известно, что даже того, кого мастер пускал к себе на двор, еще рано было называть учеником — этот человек мог в течение нескольких месяцев лишь выполнять домашнюю работу, убирать двор, чистить оружие. До тренировок он не допускался, никаких наставлений от мастера не получал. Люди, поверхностно знакомые с внутренней традицией ушу, это явление объясняют так: учитель хочет проверить преданность и искренность намерений ученика.
Действительная причина здесь заключена в ином. Истинное мастерство наставника заключено как раз в том, что он лучше знает своего последователя, чем тот себя самого. Дело в том, что неофит должен почувствовать обстановку школы, ее внутренний климат, особую психологическую ситуацию. У новичка имеется полная возможность отказаться от обучения, если он понимает, что физически или духовно неспособен воспринять учение. Но сразу отказать человеку, полному энтузиазма, горячего рвения, уверенности в своих силах, настойчивости, — значит, нанести ему душевную травму.
Большинство учителей сразу чувствуют, кто останется, а кто покинет школу, даже не приступив к обучению, не случайно до сих пор традиционные наставники «учеником» начинают называть лишь того, кто пробыл в школе не менее трех лет. До этого срока его просто нечему обучать, так как ни его разум, ни психика не готовы к восприятию того особого внутреннего мира ушу, который и превращает боевую технику в духовное искусство. Иногда самой большой милостью по отношению к человеку становился мягкий отказ от преподавания ему боевых искусств. Не каждый способен выдержать груз этого знания.
