Однако я не сожалел об этом. Она была такой чертовски влажной, такой, бл*дь, сексуальной под моими прикосновениями. Я хотел её и всё ещё хочу, даже если это и был смертный приговор — продолжать испытывать нашу удачу.
Я положил голову обратно на подушку и закрыл глаза, мечты о теле Джанин крутились в моём мозгу.
***
Вновь я проснулся от запаха кофе. Я сел и посмотрел на кухню. Джанин сидела за столом, смотря в планшет.
— Доброе утро, — проворчал я, садясь.
Она кивнула мне.
— Ты долго спишь.
— Думаю, вымотался.
— Видел хорошие сны?
Я пожал плечами.
— Не уверен.
Она улыбнулась мне.
— А выглядит, что так и было.
Я посмотрел вниз на свой твёрдый член, выступающий из ткани моих боксеров.
— Мне снилась твоя сладкая киска.
— Видимо так.
Я встал, не запариваясь тем, чтобы прикрыть эрекцию, и пошёл на кухню.
— Убери эту штуку отсюда, — сказала она, смеясь.
— Как будто ты никогда не пробовала его раньше, — сказал я, наливая себя чашку.
— Послушай, насчёт этого…
— Это — секрет. Не парься.
Она прикусила свою губу.
— Хорошо.
— Мы должны поехать в клабхаус сегодня, — сказал я. — И рассказать Ларкину о том, что произошло со «Змеями».
Она кивнула.
— Хорошо.
— Не волнуйся. Мы не сделали ничего плохого.
— Нет, — тихо произнесла она, — сделали.
— Может быть, но ощущалось это чертовски хорошо.
Она улыбнулась, но ничего не ответила. Я прикончил свою кружку и налил другую, прежде чем вернуться на диван.
— Одевайся, — сказал я. — Мы должны скоро ехать. Чем дольше мы ждем, тем более странным это кажется.
— Окей, — она закрыла свой ноутбук и исчезла в спальне.
Грёбаная девочка сводила меня с ума. Я натянул свою одежду, качая головой. Вчера вечером она бросилась на меня, а сейчас отстранилась. Не то, что я винил её за это, но меня уже поднадоели гребаные качели. Если Джанин хочет этого, она просто должна признать это и к черту последствия.
***
Мы ехали к клабхаусу, особо не разговаривая. Это была непримечательная поездка, хотя погода стояла хорошая. Мы припарковались, и парковка была практически пустой, особенно учитывая, что было где-то около восьми утра. Хотя байк Ларкина был здесь, как и всегда. Выглядело так, будто мужик никогда не покидал клабхаус, а возможно так оно и было.
— Пошли, — сказал я, направляясь в клуб. Джанин последовала за мной. — Мы расскажем ему вместе.
— Хотела бы я, чтобы нам вообще не надо было ему рассказывать.
— Он должен знать, — сказал я. — Это важно.
— Знаю, — тихо сказала она.
Я заметил Стоунволла, сидящего за барной стойкой, и направился к нему.
