Он был очень хорош во многом, но не мог прокормить себя ни танцами, ни другими своими талантами. Блистательный, но недисциплинированный – с людьми такого типа я снова и снова в 60-е связывался. Таких нужно любить, потому что сами они себя любят недостаточно. Фредди постепенно выжигал себя амфетамином, его темпераменту с его талантом было не справиться. В конце 1964-го он срежиссировал собственную смерть: протанцевал в окно на Корнелия-стрит.
Я любил людей вроде Фредди, изгоев шоу-бизнеса, заворачиваемых с прослушиваний по всему городу. Они ничего больше одного раза сделать не могут, но этот их раз был лучшим. Такие люди звезды по сути, но не по амбициям – не знают, как продвигать себя. Они слишком одарены, чтобы жить обычной жизнью, и слишком не уверены в себе, чтобы стать настоящими профессионалами.
И все же меня удивляло, что Фредди с его талантами не попал на Бродвей или в большую танцевальную компанию. Неужели они не видят, какой он потрясающий, думал я.
Он не учился танцам до 19 лет. Закончив школу в небольшом городке к северу от Нью-Йорка, поступил в вечернюю школу университета – днем давал уроки игры на фортепьяно. Как-то постепенно он перешел в школу музыки Джуллиарда, но там не преуспел: то уроки пропускал, то экзамены. Но когда он посмотрел «Жизель» Американского театра балета, первое танцевальное представление, увиденное им вживую, то вдруг сразу почувствовал, что должен стать танцором. Подал документы на стипендию в Американскую балетную школу, получил ее и в течение года занимался хореографией на одном из курсов. Участвовал в каких-то постановках вне Бродвея – ездил с гастролями в Новую Англию и Канаду. И очень скоро оказался на одной из этих утренних воскресных программ на телевидении.
А потом он пришел на шоу Эда Салливана, и у него обнаружилась боязнь сцены.
Штука в том, что можно без конца танцевать перед маленькой аудиторией, и тебе никогда даже в голову не придет, что танец перед телевизионными камерами на национальном канале может тебя до кондрашки довести. Фредди мне рассказывал, что, когда он вышел там на сцену, то почувствовал, как у него кровь в жилах застыла, и ему пришлось попросить кого-то с задних рядов поменяться с ним местами. Потом он выбежал из студии и вернулся в свой укромный Виллидж.
К тому времени он принимал очень много амфетамина. У него был классический симптом: предельная концентрация – но! на мелочах. На «спидах» такое всегда случается – у тебя зуб вывалился, из дома выселили, брат прямо на твоих глазах замертво упал,
