Иосиф Виссарионович минут десять набивал трубку и хранил молчание. Потом прикурил и через клубы дыма кивнул: - Товарищ Будённый, подберите ему добровольцев. А председатель колхоза наклонился к уху фон Такса и прошептал: - Хотите лучшего в мире механика-водителя? Совершенно бесплатно. - Конечно хочу. Только где его взять? - Я же не просто так спрашиваю. - А он точно лучший? - Обижаете. - Извините, Александр Фёдорович. А бесплатно - это сколько? - Сами определитесь. После войны, - Беляков повернулся на скрип открывающейся двери и окликнул выходящего из дома сына: - Николай, позови сюда Абрама Рубинштейна. - Абрама? - удивился фон Такс. - Я же говорю - лучший!
Прощайте навсегда прыщавые девчонки,
А также дамы в собственном соку.
За вас уже никто не надорвёт печёнку,
И не вонзит копьё на всём скаку.
Сергей Трофимов.
Место вне времени и пространства.
Житие от Гавриила.
Звонок от шефа застал меня в ванной. Старый пень, обязательно нужно позвонить в тот момент, когда я бреюсь или... хм... скажем так, не один. Вот и в этот раз не сказал ничего толком, а потребовал явиться к нему в кабинет прямо с утра. Угу, таки разбежался. Приду, конечно, как не придти. Только утро в моём понимании может начинаться и в три часа. Точно, припрусь ни свет ни заря, попинаю запертую дверь, оставлю у дежурного серафима записку, а сам к Александру Васильевичу умотаю. Давно старик приглашает, нужно уважить. Тем более его гренадёры как раз неплохое пиво сварили. Пиво по-суворовски, скажу вам, штука великолепная. Да, прошу прощения, забыл представиться. Я Гавриил. Если точнее, то Гавриил-архангел. Но не будем официальны, тем более до недавнего времени вместе со своим напарником Израилом был разжалован в простые ангелы-хранители. Но благие намерения начальства принесли столько беспокойства в высшие сферы, что не прошло и двух лет, как нас реабилитировали и восстановили в должности. Я не возражал, хотя и в хранителях чувствовал себя нормально. Да, не удивляйтесь, грех тщеславия и карьеризма настолько чужд божественному происхождению... Израил же является редким исключением, лишь подтверждающим правило. Несколько лет назад по вашему времени мы с Изей вляпались в одну восхитительно увлекательную историю. В принципе, она и послужила поводом для разжалования. Лаврентий Павлович Берия, принимавший участие в приключениях, не пострадал. Александр Христофорович Бенкендорф не сдаёт своих подчинённых, в отличие от нашего дорогого шефа. А началось всё с командировки на Северный Полюс. Что, уже слышали эту историю? Догадываюсь, кто мог проговориться. Есть среди вас один такой... Всё пишет, пишет и пишет. Сколько раз говорил по-родственному: - "Сергей Николаевич, бросай ты это неблагодарное дело. Всё равно никто не поверит, только смеяться будут". Нет, упёртый. Совсем как я. Что? Да, совершенно правильно, мы родственники. Он мне троюродным внучатым племянником приходится, вот и терплю летописца. А вдруг из его писанины что-то толковое и выйдет? Тем более читал как-то черновики - ведь ни одного слова не соврал, шельма. Так, приукрасил, конечно, но без этого литература не может. И не сомневайтесь, ответственно заявляю, все, что вы прочитали ранее - самый правдивый рассказ, который мне приходилось видеть. Честное слово! А после возвращения из командировки мы имели несколько нелицеприятный разговор с начальством, после которого нас и понизили в звании. Плевать, зато у шефа до сих пор одно ухо в два раза больше другого. А ещё чуть попозже наша троица (как известно, любимое число Господа) убыла в неизвестном для посторонних направлении. И про это читали? Опять опередил. Ладно, что теперь. Но вот следующую историю расскажу только вам. Договорились? И родственнику моему ни слова. Хорошо?
