Упомянув сумму и процент, Петр покосился на Улана и на всякий случай показал ему кулак, благо, стоял за спиной Изабеллы и та его жест увидеть не могла. Впрочем, побратим честно продолжал держать свое слово и его недовольство выдавали лишь крепко стиснутые зубы.
Петр довольно кивнул и продолжил. Для успокоения купца Изабелла пообещает стать поручителем идальго. Таким образом, если должник через три года окажется не в состоянии уплатить, вся недостающая сумма будет списана с поручительницы в счет долга самого еврея.
– Но зачем такие сложности? – удивилась Изабелла. – Можно поступить гораздо проще. Если покупка земель в этих княжествах столь необходима, я отпишу Овадье и он пришлет серебро в счет выплаты процентов по своему долгу. Получится столько же, если не больше. И тогда не надо будет платить ему процент.
Сангре покачал головой. Плюхнувшись на свой стул стул рядом с Уланом, он грустно пояснил:
– Увы, я дал слово инквизитору в ближайшие два года у гражданина Оладьи по некоему заемному письму ничего не брать. Да, клятва была вынужденной. И человечек, которому я ее дал, как там бишь его, Хрен, Горчица, Перец, впрочем, неважно, мерзопакостный. Однако слово кобельеро свято, тебе ли, прелестная донья, того не знать. А кроме того, я целовал крест в подтверждение своего обещания, – Петр извлек крест из-за пазухи и продемонстрировал испанке. – Он – единственная память о моей матушке. И осквернить его ложью для меня… – он покачал головой, убрал крест обратно и весело улыбнувшись, продолжил: – Но на днях мне пришло в голову, что обещания не занимать в долг у твоего корешка я никому не давал. Вот тогда-то мне и пришел в голову сей обходной маневр.
– Согласится ли Овадья? – задумчиво протянула Изабелла.
– Должен, – заверил Сангре. – Условия-то какие. А для вящей надежности можно сделать приписку: если он не согласен, ты сама приедешь через полгода за деньгами и выберешь у него не только накопившиеся за три года проценты, но и пятую часть основной суммы. Думаю, он предпочтет отдать двести тысяч, нежели четыреста пятьдесят, либо он не жид, а шлемазл.
– Если перечесть флорины в гривны, сумма твоего заема составит…
– Тридцать семь тысяч и еще шесть сотен с хвостиком[15], – подсказал Сангре.
– Хватит ли?
– Вполне, – заверил ее Петр. – Во всяком случае, на ближайшие три года точно. А теперь о самом интересном – о том, как мне расплачиваться с вами, донья, поскольку купцу через три года я не смогу выплатить и четверти суммы, и он ее взыщет с вас. Я полагаю, если говорить о долгосрочной перспективе, полностью я смогу расплатиться лет через десять, не раньше, да и то при условии….
