В том, что Горыня справится с изготовлением копий, сомнений не было. Благо, изображение в какой-то мере походило на то, что на монетах, и там, и здесь красовался один и тот же всадник. Но сложность заключалась в нехватке времени. Выражаясь языком шахмат, они попали в глубокий цейтнот, ибо запланированный через пару недель выезд Улана явно срывался. Как ни крути, а чтобы вырезать на металле все точь-в-точь, притом дважды – лицевую сторону и оборотную, – кузнецу потребуется не меньше полутора, а то и двух месяцев. Такой вывод друзья сделали, исходя из его трудов над первым чеканом для монет, сделанный им к сегодняшнему дню едва ли наполовину.
На сей раз выход был найден благодаря… Зарянице с Изабеллой.
Первая подсказала идею, принеся и горделиво положив на стол две небольшие по длине трубки из обожженной глины, залитые серебром.
– Еще восемь в моей светелке лежат, – пояснила она и пожаловалась. – Вот токмо вытащить серебрецо не смогла. Не идет никак, раскалывать придется и сызнова их лепить.
– Слепим, – отмахнулся Петр и легонько стукнул трубкой об трубку.
Хорошо обожженная глина держалась крепко. Пришлось ударить посильнее. Снова безрезультатно. Шарахнуть ему не дали – Улан вовремя удержал за руку, предупредив, что могут остаться вмятины на серебре, поэтому лучше стучать потише, но часто, и продемонстрировал, как надо. Не сразу, но процесс пошел.
– Да что ж ты на столе-то?! – возмутилась Заряница. – Чай мы едим тута.
Она принялась собирать кусочки, затем тщательно смела крошки, но не понесла выкидывать, а застыла подле Изабеллы, выжидающе протянув испанке руку, поскольку та продолжала вертеть в руках один из крупных обломков.
– Ну вот и решение, – сказала Изабелла, выложив его на стол.
– То есть? – не понял Петр.
Испанка взяла в руки печать, свисавшую с грамоты.
– Ведь это же свинец, верно? А он еще мягче, чем серебро и плавится быстрее. Стало быть, чтобы на него наложить оттиск, вовсе ни к чему вырезать его на железе, достаточно обычной глины. Конечно, потом ее придется точно также обжечь для крепости, как вот эту, да и надолго ее не хватит, но уж на десяток оттисков…
– Ты гений! – восхищенно выдохнул Сангре. – Честно говоря, до сих пор не представляю, как в столь очаровательную головку вмещается такое огромное количество ума.
Услышав такое, его друг напыжился от гордости, будто это простое, но остроумное решение принадлежало ему самому. Изабелла потупилась и, отодвинув от себя грамотки, задумчиво произнесла:
