– Я тебе рассказывал, помнишь? Мы с ним ехали верхом, и он вдруг – хоп! – и никого нет. Мы сбежим, Мимси, вдвоём! Сейчас попробуем…
Однако он тут же осадил себя.
– А, чёрт! Ничего не выйдет. Отар ведь говорил, что только люди его племени могут пользоваться помощью Анука.
В эту секунду фонарь погас, и в тюремном колодце настала полная тьма.
Магнус взвыл от отчаяния.
Он попытался подхватить фонарь, но вместо этого грохнул им об стену. Раздался звон стекла, и разбитый фонарь с плеском упал в воду, унося с собой их последнюю связь с миром живых.
Ему показалось, что отчаяние заглатывает его целиком.
– Прости…
В темноте скрежет льда за стеной казался ещё более ожесточённым, и теперь, когда они ничего не видели, стало совсем холодно.
– Поговори со мной, Мимси. Скажи что-нибудь.
– Слишком холодно, – ответила она.
– Говори. Не засыпай.
Магнус отыскал в темноте руку Мимси. Совсем ледяная! Он тёр её ладонями и согревал дыханием, пока она не стала снова мягкой и тёплой.
– Братчи…
– Он тут, не волнуйся.
Она сказала что-то ещё, и ему пришлось нагнуться поближе, чтобы расслышать.
– Что? Что ты говоришь?
– Моя мама. Кажется, я её нашла.
– Что?
– Кажется, я нашла свою маму.
Мимси никогда не смогла бы произнести этого, если бы не дурацкий фонарь, отдавший богу душу. Девочке давно необходимо было с кем-нибудь поделиться своим открытием, которое терзало и мучило её.
– Та женщина, Чёрная Дама… Она не такая плохая, как я сначала думала. То есть нет. Я её ненавижу за то, что случилось с Братчем, но…
Мимси так замёрзла, что губы с трудом шевелились. Магнус сжал ей руку, чтобы подбодрить.
– У неё… Однажды, давно, у неё родился ребёнок. Девочка. И её украли из колыбели.
– Хочешь сказать, это была ты? Ты – дочка Чёрной Дамы? Но как…
– Отметина у меня на щиколотке… Это не татуировка. Родимое пятно. У её ребёнка было точно такое же. В форме полумесяца.
Магнус вспомнил, как Мимси резко отдёрнула ногу, будто он мог раскрыть постыдный секрет.
– И возраст совпадает, и примета, и вообще всё. Понимаешь? Я всегда считала, что меня бросили, что… Так говорили сёстры в приюте: мама захотела от меня избавиться. А это неправда, это подлое враньё. Меня отняли у мамы, когда я только-только родилась.
Шум воды становился оглушительным. Мимси дрожала с ног до головы, словно какой-то узел внутри неё развязался. Магнус хотел приобнять её за плечи, но только больно ударился лбом об стену.
– Я не знаю, что сказать, Мимси. Чёрт возьми, зачем же тогда ты уехала? Почему не осталась с ней, вместо того чтобы впутываться в эту жуть?
