– Осман своими плодами уже объелся, – заметил я, встал и принялся снимать с тела Сиражутдина, так и лежащего поперек стола, свою «разгрузку» и бронежилет.
– Чем ты его убил? – спросил Дадашев.
– Монеткой. Пятирублевой. Заточил о камень, на который он меня усадил, перерезал сначала веревку, а потом и горло ему самому.
– Ты работаешь, как настоящий профессионал. Нас даже перед Афганом таким вещам не обучали.
– Нас тоже обучают не всему. Но накрепко вбивают в голову главное. Любой предмет, от карандаша до яблока, в умелых руках может превратиться в оружие. Кстати, карандаш – вообще штуковина прекрасная, особенно если его в сонную артерию воткнуть. Нам следует сперва уметь видеть оружие в любом предмете, а потом им пользоваться. Вот я и превратил в оружие монетку.
– И что, теперь у вас всех в армии так учат?
– Учат в основном нас, офицеров. А мы, в свою очередь, передаем солдатам то, что умеем и находим необходимым. На том стоим.
– Да, наверное, у тебя хорошие бойцы.
– Они хорошие бойцы – без слова «наверное», – согласился я. – И скоро будут здесь…
– На все воля Всевышнего… – расплывчато отозвался эмир.
Это слова можно было воспринять и как его согласие со своей судьбой, и как признак ожидания какого-то чуда, переворота в событиях, когда хозяином положения снова станет он.
Я решил держаться настороже…
Глава седьмая
Эмир Дадашев
В ту афганскую ночь мы всем составом роты сидели в темноте, напряженные, как струна перед концертом. Я говорю так, наверное, потому, что люблю играть на гитаре. Сослуживцы говорят, что у меня это неплохо получается. Как струна готова завибрировать, издать тот звук, который от нее и требуется, так каждый из нас был готов в любой момент времени взорваться автоматной очередью.
Все прислушивались к тому, что происходило впереди. Там время от времени раздавались ленивые очереди. Но ни одна из них пока еще не вызывала несколько встречных, как часто бывает в моменты напряжения нервов. Ждали как «духи», так и военные разведчики. Каждый своего.
«Духи», естественно, надеялись, что к ним сейчас подойдет подмога от Масуда. Военные разведчики готовились отражать очередную атаку на свою позицию. Но пока ничего не происходило.
Я приказал бойцам роты не высовываться, чтобы случайно не выдать нашу активность, которая пока свелась к действиям старшего сержанта Жеребякина. Хотя «духи» наверняка знали и о нашем присутствии у себя за спиной, и об уничтожении нами своего заслона, выставленного поперек ущелья, и о захвате минометной батареи. Она ведь прекратила вести прицельный огонь по целям, засеченным еще в светлое время суток, явно не сама по себе.
