В ожидании их появления я перелистываю книгу, которую уже собирался поставить на полку. Когда я наконец возвращаюсь к работе, то вдруг слышу ужасное подобие женского голоса.
– Простите, молодой человек, где у вас тут «Пятьдесят оттенков серого»? Только, пожалуйста, дайте новые экземпляры. – Это Блейк. А Эли и Марс стоят рядом.
Я улыбаюсь.
– Вам известно, что в этой книге речь идет о людях, а не об овцах, не так ли?
– О… тогда проехали.
И мы все заливаемся смехом.
– Как фильм? – интересуюсь я.
– Великолепно, – в унисон отвечают Блейк и Эли, а Марс говорит:
– Паршиво.
Они пялятся на него. Он лишь пожимает плечами.
– DC стало собственностью Marvel. – Они в ответ закатывают глаза.
– Только подумай, твое несусветное занудство мешает тебе наслаждаться жизнью, – восклицает Блейк.
– Эй, я удивлен, что ты вообще пошел в кино. Я думал, Джесмин держит твои яйца в маленькой бархатной коробочке, – выпаливает Марс.
Охххххххххххх, мы стонем от смеха.
Эли шикает на нас.
– Бро, спроси свою маму, мои яйца именно там, где должны быть.
Мы стонем еще громче.
– О, черт, – восклицает Блейк, указывая на Марса, и закрывает ладонью рот. – Ну, ты попал, чувак.
Марс уже собирается что-то сказать, но я, улыбаясь, прижимаю палец к губам.
– Слушайте, вы. Остыньте. Из-за вас меня уволят. Сделаем вид, что Марс сказал в ответ какую-нибудь гадость.
Эли протягивает Марсу ладонь, и они с громким шлепком пожимают друг другу руки.
Блейк заглядывает в свой телефон.
– Блэйд, пора сваливать. Нас ждет погоня за белками, и еще я не отказался бы заглянуть за коктейлями к Бобби.
Я стягиваю свой зеленый фартук и направляюсь в подсобку. Уходя, слышу, как Марс говорит:
– Чуваки, нам надо завести подружек. Всем, кроме тебя, Эли. Вместо того чтобы гоняться за чертовыми белками. Вы все – придурки.
Их голоса стихают у меня за спиной, уносясь в небеса.
Вот как все должно было произойти в тот злополучный день.
Так что я не пишу Марсу. Я не достаю телефон из кармана, а продолжаю расставлять книги по полкам, пока друзья не приходят, а потом мы все вместе болтаем, хохочем и, сами того не осознавая, преклоняем колена перед алтарем жизни. Я жду. Я не пишу Марсу.
И они больше не лежат мертвыми посреди хаоса огней и криков, а их алая кровь не растекается по темному асфальту, становясь с ним единым целым.
Так что я не пишу Марсу.
Я не пишу Марсу.
Я не пишу Марсу.
