Хозяйка кабинета быстро встала и толкнула створку рамы:
— Задохнуться можно в этой конуре под занавес работы.
В комнату то и дело заглядывали, но, увидев работника милиции, дверь тотчас же закрывали.
Под окном, где стояла скамейка, послышался громкий разговор мужчин: тенор с фальцетом уговаривал кого-то продать ему свою автомашину. Другой мужчина, с сильным кавказским акцентом, неторопливо отвечал: «Щто ти уговариваешь мэня как дэвушку. Ни продам свой черный „Волга“», — «Но ты же одну продал Махмутову, а мне — лучшему другу не хошь? Пойми, у меня скоро свадьба. На чем за невестой ехать, а? На ишаке прикажешь?» — вопрошал тенор. Кавказец спокойно отвечал: «Тот, хто часта прадает черный „Волга“, часто приабритает „черный ворон“. Дарагой, кацо, лучше бить паследним на свобода, чем первым в тюрьмэ».
— Вот идиоты! — подскочила кадровичка к окну. — Нашли место, где обтяпывать свои дела. — И уже громко. — Что вы тут заладили: «Продай, продай!» Работать мешаете, и товарищу из милиции — тоже.
За окном наступило молчание, а потом:
— Вай, вай, вай! И товарищу из милиции, гаварите, мищаем?!
— А вы как думали? — крикнула уже женщина.
— Вот видишь, дарагой! Я жже тибе гаварил, щто ни успеем дагавариться, как «черный ворон» пададут к маему крильцу. Нашел гыде гаварить!
За окном все затихло.
Тем временем Данишев составил список лиц, уволившихся в августе прошлого года. Среди них Гуцаев не значился, как не значился он и в других организациях, в которых лейтенант успел побывать. Следователь попросил личные дела лиц, которые его заинтересовали.
Данишев уже перебрал почти всю кучу папок и поглядывал на часы, давая понять работнику отдела кадров, что вот-вот закончит. Рабочее время давно истекло, как вдруг он увидел лицо блондина, похожего чем-то на составленный им портрет преступника. На синей картонной папке была наклеена бумага с напечатанным на машинке текстом: «Шпыру Михаил Давыдович, 1949 г. рождения, слесарь».
Следователь с волнением, осторожно, словно исторически ценный, но обветшалый материал, начал перелистывать содержимое папки. Он выписал все необходимые данные и спросил хозяйку кабинета:
— Что это за работник? Какова причина увольнения?
— Работник как работник. Но работал недолго. Меньше года. Уволился, как объяснил, по семейным обстоятельствам. С увольнением торопился. Но потом почему-то долго не приходил за трудовой книжкой. Вообще-то, так и не пришел. Пришлось выслать по почте.
