Настала очередь флорентийцев. Для них было приготовлено красочное знамя Италии с изображением двух женщин и земного шара. Послы самого богатого и могущественного города в мире приняли кольца, но взять знамя неожиданно отказались, считая, что это может быть истолковано как посягательство на независимость.
Представители других городов стали доказывать их неправоту. Возникший спор угрожал сорвать торжества. Тогда трибун спокойно вернул знамя солдату-знаменосцу, многозначительно сказав при этом:
— В свое время и в своем месте придет тот, кто возьмет его.
Потом как ни в чем не бывало перешел к следующей делегации.
После раздачи колец и знамен все делегации и народ были снова приглашены в Латеранский дворец, на этот раз на пир в честь союзников. Под звуки труб и ликующие крики толпы посланцы итальянских городов направились к бывшей папской резиденции.
Веселые празднества продолжались.
* * *
Тонкие дубовые стружки легкими кольцами слетали к двум мальчикам, игравшим перед верстаком. Дети со смехом ловили их.
Столяр Паоло Буффа в рубахе с засученными по локоть рукавами обстругивал большую доску, добродушно болтал с сыновьями.
— Осталось подстричь еще немного, и начнем сколачивать дверь, — поправляя рубанок, сказал он.
— Почему подстричь, разве это овца? — удивился мальчик постарше.
— Стригут не только овец, Микеле. Можно подстричь и доску. Смотри, какие у нее золотистые кудри.
— Э… глядите, кто к нам пожаловал! — воскликнул вдруг столяр, кивая в окно. — Ну-ка, встречайте гостей.
В ворота дома входили нищий слепец в перевязанном веревкой плаще и маленькая девочка-поводырь. Она улыбалась, завидев старых знакомых. Дети столяра с радостными криками кинулись к ней.
Пришельцев усадили на почетном месте перед крашеным деревянным распятием. Паоло Буффа достал глиняный кувшин с вином. Его мать вынула из камина дымящийся горшок, а жена, задвинув в угол прядильный станок, поставила на стол миски, свежие овощи и стопку ячменных лепешек. Хозяева принялись потчевать скитальцев.
— Кушайте, кушайте, божьи странники. У нас сейчас еды вволю, — говорила старуха, подкладывая девочке и слепцу поленты. — Пошли, господи, многие лета Коле — нашему заступнику.
— И дом вот отстроили, — наливая всем вина, с гордостью сказал Паола Буффа. — Осталось только дверь сбить да крышу доделать. Будет не хуже, чем у людей.
— Только бы опять война не началась, — вздохнула жена столяра. — Об этом молим мадонну.
— Какие блестящие! — разглядывая висевшие на стене щит и латы, сказала девочка-поводырь. — Я видела такие на солдатах у городских ворот.
