«У меня нет имени на языке людей или богов. Но моряки называют меня змеем. Чудовищем».
– А как ты зовешь себя?
«У меня нет нужды как-то себя звать, потому что я всегда здесь. А ты как-нибудь зовешь себя?»
– Нет, но у меня есть имя, которым меня зовут другие.
«У тебя есть имя! И каково оно?»
– Меня зовут Вяйнямёйнен. Скажи мне, есть ли другие, такие, как ты?
«Есть древние. Они научили меня речи, когда мне в первый раз открылись глубины, но теперь на мне лежит знак Любопытства, и они не станут со мной разговаривать, пока я не вырасту».
– Ты говоришь про любопытство так, словно это плохо.
«Да, среди таких, как я. Для нас это самое опасное время жизни, когда мы ищем знание о том, что лежит на поверхности. Но я очень скоро расстанусь с Любопытством».
– Так ты дитя твоего народа?
«Только на несколько солнечных циклов. Когда мы будем в следующий раз добывать голубых китов, я присоединюсь к хору своего народа. Они споют мое имя, и я больше никогда не буду подниматься на поверхность».
– Понятно. А сколько сейчас твоих соплеменников в хоре?
«Одиннадцать без меня. Но в океанах есть и другие хоры».
Она – существо было женского пола – попросила меня развести огонь, чтобы посмотреть, как это делается. Она спросила, где находится свет сегодня вечером, и я объяснил, что он прячется за тучами. Она спросила, зачем тучи так поступают. Спросила, дают ли люди имена свету. Она спросила, как они получают свои имена и как они содержат их в чистоте.
Она поведала мне Удивительно Короткую Сагу о Непомерно Темном Шиирте, который искал тайное логово гигантского кальмара. Спела балладу о Мотыльке, отважно рожденном, который сражался с сиренами в Гроте Извести и Разложения. Поведала мне много секретов глубин, таких, как судьба легендарной Атлантиды; рассказала про холодных злых богов, которые спят и дожидаются, когда их разбудят люди, мечтающие о могуществе.
«Ты мечтаешь о могуществе? – спросила она. – Ты призвал меня, чтобы уничтожить своих врагов?»
– Нет, конечно нет. Я лишь рад нашей встрече и тому, что мы сумели обменяться знаниями о наших мирах. У нас есть возможность многому научить друг друга, прежде чем ты заработаешь имя, отправившись на промысел синих китов. Чему я могу тебя научить? Что ты хочешь знать?
Мы долго разговаривали, наступила ночь, и темноту фьорда разгонял лишь мой единственный костер. Отблески молний играли на развевающихся рубашках облаков, и их вспышки изредка освещали берег. Голова огромного существа приподнялась к низкому потолку неба после одной из особенно ярких вспышек.
