Я Хороший Пес, но мне так больно. Я ранен, но сделал выбор и знаю, что он был правильным.
Вновь прибывшие приближаются: странные запахи, никакого страха. Сложно оторвать голову от земли, но я стараюсь, чтобы на них посмотреть. Их оружие нацелено на меня, они кричат доктору, чтобы отошла, и она отходит.
Командир не-врагов мне знакома. Она была с Хозяином и Хартом. Ее зовут Эллен Асанто. Она была гражданской, а теперь стала военной. Я не понимаю, но кажется, мне и не нужно понимать.
Слова, снова слова, но все затуманивается, как и боль.
В этом спектакле, хорошем спектакле, кто-то жалуется актеру, что они умирают тысячу раз, но так и не могут познать смерть, не чувствуют всей боли. Просто возвращаются по воле драматурга, только в другой шляпе.
И вот я появляюсь во втором акте, вместо накладных усов – новая виртуальная личность. Правда, это уже не я. Не та женщина, которую убил Мюррей.
Чтобы покончить с боевыми действиями в Кампече, потребовалось устроить большую встряску на многих уровнях. В то время я только училась управлять своими мускулами и поняла, что не обладаю таким влиянием, какое воображала. Как и бесчисленные политики, я обнаружила, что как только нечто становится достоянием публики, публика хватает это, словно пес мячик, и носится как с писаной торбой.
Но вышло наружу то, что многим хотелось бы скрыть. Правду исказили и неверно истолковали. Ложь уже обошла полмира, прежде чем понадобилось замалчивать правду. И вдруг затрепетало на ветру грязное белье, которое ни я, ни «Редмарк», ни другие заинтересованные стороны не хотели вывешивать на всеобщее обозрение, каждый по своим причинам. Просто праздник для сторонников теории заговора, даже для тех, кто верит в рептилоидов.
Все заголовки, по славной традиции рассчитывать на идиота, гласили нечто вроде: «Шокирующая новость! Боевые роботы-убийцы уничтожают людей!» Хотя все обстояло совсем не так. Другое дело, если бы «Редмарк» использовала только ракетные установки, бомбы и роботов. Даже химическое оружие, давно запрещенное мировыми соглашениями. Да, были бы расследования и запросы, как и положено, но публика верещала не об этом. Они что же, восстали против Бога, или отбирают у нас рабочие места, или угрожают нашим детям? Люди требовали что-то сделать с биоформами. Со всеми биоформами, от Рекса и экспериментальных боевых моделей до домашнего пса бабули Скоггинс, которого она выводила из дома раз в неделю, чтобы донес покупки.
