– Не всегда. – Медведица убрала оружие, и рука безвольно повисла вдоль бока. – Так предполагалось. Такими нас сделали.
Де Сехос подняла взгляд на темный силуэт медведя на фоне светлеющего неба.
– Не понимаю.
Медведица – Патока? – карикатурно вздохнула, подражая человеческому вздоху.
– Ты же знаешь, какие мы.
Но в эту минуту Де Сехос было не до сострадания.
– Вы – машины для убийства.
– Хуже, – тепло произнесла Патока. – Было бы куда проще, если бы мы были машинами. Хотя в таком случае умерло бы больше ваших людей.
– Доктор! – Подбежал Бланко и резко остановился, увидев медведя. Он сказал с безопасного расстояния: – Люди из грузовиков. Похоже, теперь у нас сорок дополнительных ртов.
– Кто они? – спросила де Сехос.
– Фермеры, владельцы магазинов, все такое, – объяснил Бланко. – Их забрали в Сан-Торресе, Миксане и в других местах, о которых я никогда не слышал.
– Зачем?
Бланко пожал плечами и поморщился.
– В основном там женщины. Никто не сказал, зачем их увозят, но в основном там женщины.
Де Сехос ненадолго закрыла глаза. Она уже поставила шину на ногу Марии. Осталось еще несколько человек с незначительными ранениями.
– Можешь где-нибудь их разместить и снабдить пищей и водой?
– Мои люди уже этим занимаются, – кивнул Бланко и опасливо покосился на медведя. – Ты… У тебя все хорошо, помощь не нужна?
– Чистая вода никогда не помешает.
– Я принесу.
Он ушел, бросив хмурый взгляд на медведицу с безопасного, по его мнению, расстояния.
– Мы не машины, – продолжила Патока.
Ящеро-змея по-прежнему сидела на оранжевой черепице церкви, как вестник Апокалипсиса. Пес закончил свою жуткую работу. Воздух кишел пчелами, они двигались с откровенно неестественной координацией и целеустремленностью, теперь де Сехос это ясно видела. Некоторые садились на трупы, прямо в кровавые лужи.
Де Сехос затошнило. Она вскочила на ноги, пытаясь бросить вызов монстру весом раз в двенадцать больше и в два раза выше.
– Так значит, вы не машины, – огрызнулась она. – Машины не жестоки. Машины не ломают шеи беззащитным людям.
– Они делают то, что им скажут, – безжалостно отозвалась Патока. – И машины не решают, когда драться, а когда нет. Они дерутся, когда прикажут. Они убивают безоружных, когда прикажут. Но мы не машины. У нас есть выбор.
– Само воплощение свободы воли. – За спиной де Сехос стоял отец Эстебан, заслонив глаза от солнца, чтобы посмотреть на медведя. – И чего же вам здесь надо, дружественный медведь?
– Я хочу использовать вашу спутниковую связь, чтобы лучше понять мир.
