Он не мог с ними разговаривать, пока не мог. Он исподтишка оглядел комнату и заметил отличные рисунки поляка, сидевшего справа от него. Заметил он и то, как нервничала модель. Это невозможно было не заметить: она выглядела так, словно ее вот-вот вырвет.
Но пока он мог только быть в компании людей, которые ничего от него не требовали. За прошедшие два года это был первый шаг, который он сделал навстречу социуму. Хотя Джеймс признавал, что давно пора снова стать частью общества, пусть даже только ради Чарли, но делал он это с неохотой.
Теперь Джеймс уже радовался, что не записался на курсы французского. На занятиях ему пришлось бы разговаривать с другими учениками, выполнять устные упражнения. Время от времени он бы оказывался в центре внимания, а здесь он мог работать сам по себе без необходимости открывать рот в течение двух часов.
Остальные, должно быть, подумали, что он необщительный тип, но это его вообще не беспокоило. За последние два года Джеймс привык не обращать внимания на мнение окружающих. Когда анонимные «доброжелатели» присылали ему письма, полные ненависти; когда разговоры в магазине стихали, стоило ему только войти; когда люди, которых он знал всю жизнь, переходили на другую сторону улицы, только бы не встретиться с ним, Джеймс быстро научился игнорировать все это. Теперь он осознавал, насколько очерствел от этого.
– Я закончила, – объявила Чарли, заталкивая три куриных наггетса под свою салфетку.
– Я все видел.
– Что? – Она улыбалась, ничуть не смутившись. Он был слишком мягок с ней. – Что, папочка?
– Заверни их, и мы возьмем их домой для Монстра.
Монстром звали черного кота Юнис и Джерри. Он регулярно совершал набеги на соседские сады, с одинаковой быстротой уничтожая птиц и мышей. Может быть, несколько кусочков обжаренной курицы заставят его ненадолго отказаться от охоты.
– Когда я смогу пойти домой к Оуэну? – снова спросила Чарли, заворачивая наггетсы в неуклюжий сверток. Джеймс понял, что эту тему она не оставит.
– Как только я познакомлюсь с его мамой, – ответил он.
Никакой надежды на это при сложившихся обстоятельствах, но пусть девочка пока порадуется. Встреча с другими родителями предполагала разговоры с ними, которых он так успешно избегал на занятиях по рисованию. Надо дать себе еще время.
– Идем. – Джеймс встал. – Давай мне твой рюкзак.
Он огляделся, поймал взгляд Зарека и снова кивнул. Зарек приветственно поднял руку и повернулся к хихикающим девочкам-подросткам в школьной форме, стоявшим у стойки.
