Он громко хлопнул в ладоши и хохотнул.
– Чему вы радуетесь? – удивилась я.
– Радуюсь за монахинь, – загадочно ответил он. – А почему в закрытую часть мужчин не пускали?
– Потому что там обучались девицы, это же очевидно!
Я раздраженно передернула плечами.
– Не понял логики.
– Ох, боги! – Отвернувшись, на минуту прикрыла глаза, собирая крохи терпения, и ответила уже абсолютно спокойно: – У всех мужчин на уме только одно!
– И что же это?
У Эда на лице был написан живейший интерес, а в глазах горел лукавый огонек. Я вдруг ясно поняла, что он насмехается надо мной. И заодно над монахинями. В душе стало расти нечто совершенно неприемлемое, похожее на жажду мести и справедливости. Мне вдруг захотелось сказать что-то оскорбительное, задеть этого негодяя и злорадно наблюдать, как он страдает. Останавливало одно. К сожалению, не голос совести, а банальное незнание, как вообще можно уколоть словом мужчину?
– У вас такое личико, милая леди, словно вы мысленно меня четвертуете! – мимоходом раскусил мои злобные грязные фантазии Эдвард. – Вот только не пойму… Что это? – Внезапно он затих и приложил грязную ладонь к моему рту, видимо, призывая и меня к молчанию. – Тс-с, кажется, мы больше не одни. И я сомневаюсь, что к нам присоединились друзья.
Я испуганно повернула голову и посмотрела в ту же сторону, куда был направлен взгляд Эда. Прислушалась. Затаила дыхание. Ничего. Только шелест листвы да мое сердце, внезапно ставшее очень громким.
– Трое, – снова шепнул спутник. – Маги. Наемники.
Он обернулся и окинул меня оценивающим взглядом. На миг я решила, что Эд отдаст меня врагам, но он лишь оценивал наши силы.
– Нам с ними не справиться. Придется импровизировать, – постановил мужчина.
Вытянув руку, он медленно повел ею, что-то нашептывая себе под нос. Я же боялась дышать, чтобы не спугнуть призрачную надежду на спасение.
– Будем рвать пространство. – Эд подмигнул мне и совершенно по-сумасшедшему улыбнулся. Глаза блестели от лихорадочного азарта. – Ну, молись, Дарна. Я не мастак в этом деле, но дверь, через которую ты прошла, совсем рядом. Кто-то заботливо открыл ее, а сейчас она практически закрылась. Приготовься.
Я не успела ответить. Впрочем, моя реакция его мало волновала. Круто развернувшись, Эдвард вскинул руки и издал гортанный крик, напугавший меня до дрожи в ногах. В следующий миг все стихло и даже я, человек абсолютно не обладающий магией, отчетливо поняла: творилось нечто необычное. Лес замер, застыл, словно заколдованный. Перестала шелестеть на ветру листва, умолкли птицы, стало тяжелее дышать. Схватившись рукой за горло, я широко раскрыла рот, жадно глотая холодный воздух.
