— Спасибо.
— И твоя мать тоже звонила. Она попросила, чтобы ты перезвонила ей.
Я киваю и поворачиваюсь назад к лестнице.
— Ты же не рассказала ей, да?
Я качаю головой.
— За кого ты меня принимаешь, Найджел? Последнему человеку в мире, которому я бы хотела рассказать — своей матери.
— Сожалею. Прости, конечно, ты ей ничего не сказала. Я так запутался, Стар.
— Добро пожаловать в клуб, — с сарказмом отвечаю я ему и бегу наверх.
Я замираю, войдя в спальню, увидев неубранную постель. Я не успела ее застелить, поэтому она так и осталась разобранной. Вспоминаю, как Найджел прошлой ночью раздвинул мои ноги, и накатывает тошнота от мысли, что я отдам свое тело совершенно незнакомому мне мужчине. Я сжимаю кулаки и начинаю глубоко дышать.
Затем откапываю телефон в сумке и звоню бабушке. Продолжаю врать, что я плохо себя чувствую, и она соглашается завтра тоже съездить к отцу. На самом деле, она сама предлагает мне остаться дома и никуда не ходить. Я благодарю ее и звоню маме.
— Привет, мам, — тихо говорю я, слышу звук работающего телевизора на заднем плане.
— Найджел сказал, что ты не очень хорошо себя чувствуешь. Что с тобой?
— Вероятно, подхватила какой-нибудь грипп.
— Ну, такое возможно, если каждый день наведываться в больницу. О, ради всего святого, можно подучать, как ты несешься к нему, будто он умирает.
— Зачем ты звонила, мам?
— Разве я не могу позвонить своей дочери просто так? — с раздражением спрашивает она.
— Конечно, можешь. Как ты?
— Все хорошо.
— А Дэвид? — спрашиваю я про мужчину, за которого два года назад она вышла замуж.
— Да, с ним тоже все хорошо… эм… я хотела спросить, ты не могла бы одолжить пару сотен фунтов. Я отдам в конце месяца. Знаешь, как это бывает. Ха, ха, конечно, ты с Найджелом не самые богатые и все такое…
Я с трудом сглатываю.
— Я переведу деньги в понедельник утром.
— Эм… я бы хотела, чтобы ты перевела по интернету сегодня днем, милая.
— Хорошо, я сейчас переведу.
Я опускаю взгляд на часы. Мне пора пошевеливаться.
— Мне нужно идти, мам. Я позвоню тебе скоро.
Я отключаюсь, перевожу деньги со своего счета и направляюсь в ванную. Я останавливаюсь перед зеркалом, разглядывая себя. Странно, что я выгляжу точно так же, будто ничего не произошло. На лице не видны следы ужасных потрясений, которые свалились на меня сегодня утром. Я включаю душ, раздеваюсь и захожу в кабину. Горячая вода не смывает чувство, будто меня вывалили в грязи.
Я заворачиваюсь в полотенце и сажусь перед туалетным столиком. Мокрые белокурые локоны покрывают плечи. В голове ни одной мысли, пока я не вытягиваю их феном, и они не превращаются в мягкие волны, обрамляющие лицо. Я снимаю полотенце и критическим взглядом окидываю свое обнаженное тело в зеркале. Никто, кроме мужа, никогда не видел меня обнаженной.
