Роза внезапно тут же оседает на стуле. Она подходит ко мне и крепко обнимает.
— Прости меня, детка. Иногда я такая бесчувственная ведьма.
— Все в порядке. Я сказала бы тебе то же самое при других обстоятельствах, — всхлипываю я.
Она наклоняется ко мне.
— Ты что-нибудь знаешь об этом парне? Ты не можешь вот так пойти вслепую. Он может быть садистом, да кем угодно.
— Он составил контракт. Наши действия будут полностью согласованы.
Что-то вспыхивает в глазах Розы.
— Что?
— Тебе не понравится то, о чем я подумала.
— Не имеет значения. Говори.
— Похоже, что русский более честен, чем твой муж. Что еще ты знаешь о нем?
— Я знаю только то, что сказал мне Найджел. Он шесть и четыре фута и в прекрасной форме.
Роза присаживается и смотрит на меня во все глаза.
— Что?
— Господи, Стар. Ты будешь заниматься сексом с шестифутовым, прекрасно сложенным миллиардером.
Я хмурюсь.
— И…
— Это мой идеал парня.
Я моргаю.
— Ты серьезно?
Она усмехается.
— Конечно, серьезно. Ты же знаешь, что я всегда говорю серьезно. Когда закрывается одна дверь, Бог всегда оставляет приоткрытым окно. Найджел мудак, и вполне возможно, что это судьба вытаскивает тебя из его лап.
— Я не думаю, что это смешно, Роза.
— Я не хотела тебя рассмешить. С таким рвением служа Найджелу, может ты, наконец, сможешь расправить крылья в другом месте. Откровенно говоря, я склоняюсь к мысли, что это лучшее, что может с тобой произойти. С тех пор, как ты встретила этого придурка, ты словно одела шоры на глаза. Мне кажется все будет хорошо. Ты наконец-то начнешь общаться с настоящим мужчиной, и увидишь Найджела таким, какой он есть на самом деле. Лживый, поверхностный, прогнивший до глубины души, одержимый собой кукловод.
— Я боюсь, Роза, — шепчу я.
— Не надо, милая. Доверяться мне. Из этого выйдет что-то хорошее, я чувствую.
Я прикусываю губу, чтобы она не дрожала.
— Помнишь, я ездила в Нью-Йорк работать стажером в Vogue у тех стервозных женщин, которые ненавидели меня всеми кишками? Единственный раз я совершила ошибку, и одна из этих стерв уволила меня тут же, как нечего делать. Я побежала в туалет вся в слезах. Мне казалось, что моя жизнь закончилась.
Она улыбается вспоминая.
— Женщина, убирающая туалеты, была чернокожей, такая большая чернокожая мама. Раньше мы улыбались друг другу. Она спросила меня, что случилось, и я сказала, что меня уволили. «Господь Бог. Люди посходили с ума. Не обращай внимания на этих высокомерных швабр, дитя. Ты найдешь другую работу» радостно произнесла она. «Но, а если я останусь бездомной и буду жить на улице?» спросила я. И знаешь, что она мне ответила?
