— Успокойся, Данил, — перехватил управление телом Баки. Повернулся к монаху и спросил: — Еще варианты есть?
— Тогда… Тогда тут нужен ритуал.
— Какой ритуал? — Продолжил давить парень.
— Бой, конечно же. Насмерть. Но… не с тобой. С ним. — Как уж этот монах их различал, бог весть…
— Ты можешь это сделать? — Спросил Баки.
— Мммм… Судя по его силе — нет. Он для меня слишком силен.
— И… — Баки уже надавил сам. Его начала раздражать манера разговора монаха.
— И… Да кто ты такой?!!
— Я Ханма Баки.
— ХАНМА? ХАНМА ЮДЗИРО — ТВОЙ ОТЕЦ?!! — Бедного монаха аж перекосило всего.
— Да. И что?
— Я не могу тебе помочь, — сделал лицо кирпичом монах.
— А если я тебе ноги переломаю? — столь же спокойно спросил Баки.
— Тогда тем более. — Как-то даже надменно ответил лысый.
— А если я сделаю это так, что тебя ни один коновал потом не соберет?
— Это как? — округлил глаза монах. Баки поднял с дороги камешек, сосредоточился и одним сжатием превратил его в песок.
— А теперь представь, что это, — Баки указал на песок в своей руке, — твоя коленная чашечка или локтевой сустав. Все еще не можешь мне помочь?
Вдруг красная аура сменилась на темно-синюю и парень добавил:
— Скажи «нет». Пожалуйста. Я ведь так люблю агрессивные переговоры… — и облизнулся.
— Но я правда не могу тебе помочь, — округлил глаза монах. К сожалению для «соседей», он сказал чистую правду. Данил развернулся и пошел в сторону дома. С этим идиотом каши не сваришь.
— Надо что-то делать, Баки. Я не хочу, чтобы твоя смерть была на моей совести.
— А я не хочу, чтобы твоя была на моей, Данил.
— Но это мой выбор, причем здесь твоя совесть вообще?
— И все же. Нужно искать другой вариант.
— Поищем, конечно, но вряд ли найдем. Кстати, за нами следят, чувствуешь?
— Намерение. Да, ощущаю. Далеко.
— Угу. А пока вернемся к тренировкам?
— Само собой.
Потекли дни, наполненные тренировками как чисто физического свойства, так и ментального. Все более тяжелые ментальные «грузы» таскал Баки, все дальше бегал, и все больше «теней» выдавал Данил и все сложнее были тренировки. Подспорье в виде эндорфинов и второго дыхания использовалось нечасто, но уже довольно легко и естественно. Без надрыва. На десятый день к ним домой пришел уже известный монах, молча положил на стол четыре бумажки с иероглифами и картинками, к японскому языку не имеющими даже отдаленного отношения и маленькую записку: «Бой насмерть должен проходить в окружении ключей». Судя по картинкам на этих Печатях, их нужно разместить по сторонам света. Забавно, но от этих бумажулек слегка веяло намерением.
