Вот еще пример, мне очень хотелось связать игрушку для своей любимой сестры, вязала примерно месяц и сам процесс мне давал столько эмоций, ведь я знала, что вяжу с любовью и сестре будет приятно получить игрушку, связанную моими руками. Я так же знала, что она ещё будет часто вспоминать тот день, когда она ее распаковала, это как раз был Новый год и она была беременная моим племянником-крестником.
Я даже, убирая в квартире начала разговаривать с мебелью или с домовым и процесс стал очень интересным. Нет, я не сумасшедшая, хотя так говорят все душевно больные люди. Напевая и танцуя, я с удовольствием наводила порядок, так как знала, что это проявление любви к моей квартире, в которой живу.
Мне стал важен не чуть не меньше сам процесс того, что я делаю, чем и цель, к которой иду. И получаю еще больше сил и вдохновения на новые творческие задумки. Завершив одно, я приступала к другому.
Если мы себе вешаем в конце дня медаль, особенно сравнивая себя с кем-то — это больше гордыня. Гордость же позволяет тебе заниматься тем, что тебе нравится, даже если поначалу этого стыдишься, а затем обязательно себя хваля за это. Например, если мальчик хочет вышивать, а девочка играть в машинки, то это нужно поощрять. К сожалению, мне приходилось сталкиваться и с обратным. Этих детишек унижали, может кого-то и били. Вырастая, мы стали себе сами запрещать те вещи, от которых могли получить удовольствие и радоваться, что создали что-то новое для себя.
Мне повезло, так как в моей семье все мои желания поощрялись. Я ходила на те кружки, которые мне были интересны и переставала ходить, когда чувствовала, что результат радует больше, а процесс меньше. Дома я организовывала музей, от бабушки с дедушкой, много старых и красивых вещей было: красный, расписной кувшин, сделанный руками бабушки, монеты и деньги времен СССР, красный бархатный флаг с серпом и молотом и портретом В. И. Ленина, который вручили дедушке, как передовику производства и так далее.
На этом я не останавливалась. Далее, сделала свой ресторан, где в маленьких тарелочках делала фруктовую нарезку и преподносила это, как блюдо от шефа, так что мои соседки-подружки с удовольствием это поедали, или выбирали шашлык — вишню, надетую на ветку.
Я проводила и девичник, и концерт, и показ мод. Моя жизнь, моя фантазия и воображение, казалось, должны были прийти со мной во взрослую жизнь… Я сама стала забывать, какой я была затейницей в детстве. Только не из-за того, что это было под запретом, просто боялась выделиться.
