— Читал на «Анютиных глазках» статью про фермеров? — спросил меня Чото, принеся в студию очередной кофе. — Отвал башки! Анюта жжот напалмом! Вот бесстрашная девка!
— Не читал, — сделал лицо тяпкой я. — Но про отвал верю.
Поставив кружку на стол, я включил микрофон:
— Итак, это Радио Морзе, и мы все еще в эфире. Передаем привет нашим сельским слушателям! Если бы сегодня было семнадцатое февраля, то они могли бы отпраздновать День спонтанного проявления доброты. В этот день надо подкараулить кого-нибудь и с прямым умыслом нанести ему ласки, поцелуи или иные насильственные действия, причиняющие физическую радость. Вломить пользы, отвесить доброты или причинить счастья, сколько унесет — до наступления каких-либо позитивных последствий средней и меньшей тяжести…
При слове «фермер» сама собой возникает картинка этакого реднека с оклахомщины, в джинсовом комбинезоне и соломенной шляпе, единоличного владельца кукурузных полей, обрабатываемых его мордатыми сыновьями и нелегалами из Мексики. Разумеется, ничего подобного мы за городом не нашли.
Вполне приличная асфальтированная дорога, пролегающая меж возделанных чем-то сельскохозяйственным полей, привела нас к двухэтажному кирпичному дому с вывеской «Правление». Решительная Анюта огляделась в пустом коридоре и, увидев дверь с табличкой «Председатель», тут же, не стуча, ее распахнула.
Сидящий за столом мужик был одет в тот удивительный, не встречающийся более нигде сельский пиджак, который носят на майку в комплекте с тренировочными штанами. Я огляделся в поисках картуза — и нашел его на подоконнике. Образ стал полон.
Председатель был лысоват, полноват, на носу его красовались очки в дешевой пластиковой оправе… В общем, ему не хватало только химического карандаша, чтобы его слюнявить, так что приходилось грызть колпачок одноразовой шариковой ручки. На столе лежали какие-то амбарные книги и китайский калькулятор с большими кнопками.
— Вы кто такие, граждане? — сурово спросил он. — Видите, я занят!
— Онлайн-газета «Анютины глазки»! — выпалила Анюта. — Я Анна Трубная и…
— Онлайн какой-то… — буркнул председатель. — Это всякие сайты-хренайты? Не, этого мы не знаем. И вас, гражданочка, не знаем тоже. Идите отсюда подобру-поздорову.
— Я журналистка! — возмутилась Аня. — И имею право на получение информации!
— Хренации! — отмахнулся мужик. — Право у нее, ишь… А ты кто таков будешь?
— Антон Эшерский, Радио Морзе, — представился я.
— Серьезно? — просиял председатель. — Тот самый пиздобол с радио? Чож сразу не сказал-та? Слушаем тебя, а как же! У жены на кухне постоянно ваше радио-хренадио!
