Я ничего не мог понять, но продолжал внимательно ловить каждую произнесенную фразу.
– Стало быть, она все знала наперед. Знала, что в город придет зло. Почему же тогда, вы допустили все это? – сжав кулаки, сквозь зубы проскрипел Проклятый.
Старик слегка смутился, но всё же ответил:
– Зло иногда неизбежно. ОНА сказала, что всё в жизни предначертано свыше и не в наших силах изменить это. Но все случается не просто так. Уловил?
– Я мог бы с легкостью убить его, если бы ведал, что так обернется. И не было бы тысячи жертв, изуродованных душ. Не было бы этого ужасного пожара! И не было бы этой безумной тяжести чужих грехов! – возмутился Проклятый.
– Боюсь, что ты даже не представляешь, кого приютил наш мирный, Богом забытый город. Судьба сама определит твой следующий шаг. Главное, не торопись, и научись слушать себя.
– Я хочу поговорить с НЕЙ, – после небольшой паузы произнес Проклятый.
Старейшина тяжело вздохнул, но не стал возражать.
* * *
Я осторожно выглянул из окна и уставился на одиноко стоящую мраморную фигуру Лейлы. Изваяние выглядело холодным и невероятно белым в свете далекой призрачной луны.
Странно, но здесь не было и намека на пепельный дождь, будто здешние места последствия треклятого пожара обошли стороной.
Проклятый подошел ко мне: его взгляд был наполнен печалью, словно разговор с мраморным изваянием не сулил ничего хорошего.
– Возьми, – я протянул ему рисунок.
Проклятый бросил мимолетный взгляд на картинку, благодарственно похлопал меня по плечу.
Невероятно большая пузатая луна с горечью взирала на пустое Колониецкое кладбище. Проклятый медленно подошел к статуе и, приклонив голову, сел на одно колено.
Он стоял ко мне вполоборота, и я с легкостью смог различить, как его губы шепчут какие-то непонятные моему восприятию слова. Мир вокруг будто бы замер. Проклятый протянул Лейле мой рисунок, – и та ожила. В глаза ударил яркий, ослепляющий свет. Голова закружилась, и все вокруг погрузилось во мрак…
Когда я пришел в себя, Проклятый находился рядом с безжизненной скульптурой, а его волосы были седые как лунь.
Я кинулся к бездыханному телу. Душеприказчик лежал на спине и не издавал ни звука. Стараясь привести его в чувство, я стал трясти его за плечи. Но он не подвал признаков жизни. Кажется, я кричал и проклинал всех святых, взывая их немедленно воскресить моего единственного защитника в этом безжизненно, чужом мире.
* * *
Он пришел в себя лишь к вечеру следующего дня, когда на город опустилась мгла, а серые тучи призрачными тенями проносились над землей. Открыв глаза Проклятый посмотрел на меня и грустно улыбнулся.
