— Теть, у вас сигарет не будет? — тихо, чтобы не слышал Прикотенко, спрашивает юный солдатик, и Соня не сразу понимает, что обращаются к ней. Какая же она «тетя»! Но, взглянув на худую шею мальчишки, согласилась, что, конечно же, тетя.
— А письмо отправите? — еще тише, почти шепотом, просит второй.
Соня дает ребятам сигареты, хватает письмо и выбегает из зала.
В рюмочной выпила водки под сочувственными взглядами алкашей, выкурила сигарету, отдышалась, подобрела. Вернулась в баню и совсем умиротворилась, глядя, как знакомый архитектор, вооружившись рулеткой, делал обмеры помещения. Курсанты уже ушли, а Ароныч разгадывает кроссворд.
— Государство, знаменитое своей стеной?
— Израиль.
— Если б так, Сонечка, если б так. Китай.
— Кроссворд с претензией на юмор?
Лейба Аронович кряхтит:
— У меня для тебя есть две новости. Даже не знаю, хорошие ли? Или одно из двух.
Соня похолодела:
— Пришла беда — отворяй ворота?
— Почти…
У Сони нет другого оружия — только ирония. А еще не верилось, что может произойти нечто более абсурдное, чем раздевшееся целиком военное училище.
— Ну, давайте, выкладывайте, старый губитель детских снов, подрезатель птичьих крыльев, говорите! Я совершенно готова.
Лейба хотел было пуститься в объяснения истинного положения вещей, а Соня приготовилась слушать и расстраиваться, как вдруг свет, идущий из зала, померк и в узком проеме каморки банщика появился внушительный мужчина. За ним, на шаг позади, — еще двое. Соня подбирается, а Лейба, напротив, радостно кивает пришельцам.
— Здрасьте, милый человек, — хмуро произносит Соня. — Вы тоже собираетесь мыться за копеечку?
Но «милый человек» с достоинством заявляет:
— Я — Эдуард.
Соня протягивает руку:
— Софья Викторовна.
Видно, что Эдуард немного растерялся и поэтому упустил инициативу. Чтобы окончательно прояснить ситуацию, он говорит:
— Я — Эдуард. «Инфернал». Здравствуйте, Софья Викторовна!
Соня встает, как радушная хозяйка, и распахивает объятья.
— Добрый день. Мне чертовски нравится название вашего магазина. Я даже думала назвать баню «Геенна огненная». Но боюсь, старушки ходить перестанут.
— Люблю, когда у баб есть чувство юмора. Перейдем к делу. Баня твоя на моей территории. Ты можешь тут ремонт делать, ты можешь тут хоть кружок танцев открывать. Но два дня в неделю — наши. Мои пацаны тут с девочками культурно отдыхают.
Молодой человек выглядел благообразно, а говорил форменные гадости, и Соня огрызнулась:
— Грязновато тут, вас это не смущает?
