— Я просто ответила на вопрос.
— Ага, один маленький вопросик… Да ты на вопросы отвечаешь, даже когда их тебе не задают. Непонятно, как в мире-то все без тебя складывается.
— Просто людям было интересно…
Ох, Рома! Не знаешь ты, что такое политкорректность. А еще ты, как и любой мужчина на свете, ненавидишь чувствовать себя дураком. Просто сатанеешь от этого. Вот и сейчас взбесился. Схватил бедную женщину за плечи и трясет что было сил:
— Ты чё, самая крутая? В зеркало на себя посмотри. Престарелая фотомодель…
Соня хмуро молчит, и Рома отпускает ее.
Они рассаживаются по краям скамейки, предчувствуя близкую развязку. Рома с сожалением вспоминает:
— «Локомотив» прошел в первую лигу. Я футбол из-за тебя пропустил.
— Я просто хотела показать тебе картины.
— Чё ты меня все паришь и паришь?! Все грузишь и грузишь? — автослесарь и водитель эвакуатора снова распаляется. — Я давно заметил, что ты простых людей не любишь. Меня подкалываешь постоянно. А я что тебе, мальчик, что ли, так все мимо ушей пропускать? Я тебе не отстойник, чтобы меня грузить всякой лабудой. За последнее время я вообще русский язык плохо понимаю. Что ты там гонишь? Я тебя просил — пошли ко мне, видак посмотрим, как люди, про работу мою поговорим. Просил?
— Я с удовольствием… Я ведь хотела… Я кассету принесла.
— С удовольствием! Хотела! — передразнивает Рома. — А сама чего принесла? Какие-то извращенцы друг за дружкой по полю бегают…
— Это не извращенцы! И это не поле! Это был Феллини!
— Только без лекций! Бегают, бегают…
— Господи, какой же ты темный! Как ночь в Улан-Удэ.
— Вот и классно. Чего ж ты со мной носишься?
К Сониному горлу комом подкатывает приступ честности:
— Комиссарского тела захотелось.
— Полакомилась, и хватит. Хватит! Я, пожалуй, пойду. Отыгрался хрен на скрипке…
Черт, не надо было говорить ему правды!
— Тебе что, со мной было плохо?
— Отчего же? Хорошо было. Только трахаться. Но мне тоже поговорить про душу хочется. Я что тебе — секс-машина?
Соня обескураженно разводит руками:
— Это же самое главное!
— Не душевная ты. Я тут свою одноклассницу встретил, она в парикмахерской около «Чернышевской» работает. Маша. Так она еще со школы меня любит. У нее дача в Псковской области. Я еще вчера хотел тебе сказать, что сделал ей предложение.
Нельзя так с Сонькой. Соня будет реветь белугой, она кричать будет и молить о прощении. Так она всегда делает. А вымолив отсрочку в расставании, потом, грешным делом, думает, а какого рожна я, собственно? Так, на сегодня рыдания отменяются! Взяв себя в руки, она спокойно, даже спокойней, чем нужно, сообщает:
