— О! Спасибо. А вы отойдите, отойдите. У меня разговор очень интимный будет…
Паренек пятится. Нонна вновь набирает номер.
Телефон Сони опять раззвонился канканом. Значит, опять кто-то из подруг. Мать и папа у нее звонят под тему Бетховенской судьбы, дочка Лера — под «Пусть бегут неуклюже…», а муж Жорик под «Шербурские зонтики».
— Блин! — вместо приветствия рявкает Соня.
Но Нонну Соней не смутишь.
— Зосенька, у тебя много денег?
— Блин, если бы у меня было много денег…
— Соня, Софья, умоляю. Прошу даже, — кричит в трубку Нонна. — Я встретила Петрову… Помнишь Петрову?
— Ноник, при чем здесь Петрова?
— Она сказала, что я ужасно выгляжу. Она сказала…
Нонна оглядывается по сторонам и, прикрывая трубку от юноши, который, выжидая что-то, стоит чуть поодаль, шипит:
— Она сказала, что я очень потолстела.
— Петрова — стерва. Не слушай, — режет Соня.
— Мне нужно сто долларов. Рублями. Сейчас. Я наконец нашла поглотитель жира. Он последний. Умоляю…
— Господи, где ты, Нонна?
— На Невском, угол Лиговки, в аптеке. Если сейчас не похудею, Соня, я повешусь.
Голос у Нонны дрожит, а это тревожный знак. Видимо, очень ее зацепила стерва-Петрова.
— Я уже с тобой на сто долларов наговорила, идиотка. Жди. Еду.
Соня выбегает на улицу, поправляя волосы, одергивая рубашку, отряхивая куртку от строительной пыли — и все это одновременно. Соня всегда куда-нибудь торопилась и потому многое делала одновременно, сразу. От этого она была похожа на обезумевшего Арлекина. Вот и бежит Соня, размахивая длинными руками, по обочине дороги. Машины притормаживают, но не останавливаются, потому что сегодня красавица Сонька как никогда похожа на Арлекина. Но она и не думает расстраиваться — не до этого. А потом, нынче ей уже достался кусочек сомнительной радости.
Неожиданно на противоположной стороне улицы она замечает, как к светофору медленно тащится самый что ни на есть настоящий эвакуатор. Вот она, истинная удача дня! И Сонька дует к нему, наперерез плотному потоку автомобилей. На светофоре эвакуатор останавливается, и Соня бесцеремонно залезает в кабину.
— Трогай, едем спасать человека! — решительно говорит она.
Автослесарь Рома был красив, как юный Геркулес. Русский Геркулес. Одно время под этим именем он даже хотел выступать в боях без правил, но затем передумал, боясь испортить великолепный фасад. Рома только что отволок машину клиенту и возвращался в свой автосервис, попутно размышляя, как провести остаток дня — выпить с братаном и батей пива дома или заглянуть к соседке — поварихе на торговом судне, недавно вернувшейся с морей. Рома во все глаза смотрит на наглую женщину, влезшую к нему в кабину, и предчувствует авантюру.
