На меня направлен сумрак ночи | страница 26
Современники, а тем более, участники событий не нуждаются в подробных объяснениях, кто есть кто из действующих лиц. Безусловно, некоторые институты, понятия, идиомы и жаргон 1960–70 годов вышли сегодня из употребления, но не настолько, чтобы образованный молодой читатель не понял, о чем идет речь.
I. СТРОЙБАТ СЛЕЗАМ НЕ ВЕРИТ
Солдат озябший просит прикурить
Всплыли два года
Убитых стройбатом
«А ВАМ, МОЛОДЫЕ, СЛУЖИТЬ ЕЩЕ ДОЛГО…»
23 мая 1968 года был отчислен из университета, а уже 28 мая вместе с другими призывниками ожидаю отправки в армию во дворе Сормовского райвоенкомата. Большая часть призывников пострижена наголо, все в телогрейках или в старой, поношенной одежде. Подвыпившие родственники, гармошка, слезы прощания – все как водится на Руси. Последние напутствия. Мать и женская часть провожающих меня плачут. Подъезжают грузовики крытые брезентом. Залезаем в кузов и едем на сборный пункт в Дзержинск. Там мы, несколько сотен человек, почти сутки болтаемся на нарах, гадая, куда нас отправят.
По моему пальто песочного цвета, в котором я ходил еще в техникуме, меня признает один из выпускников ЗАМТа и добрым словом вспоминает по работе в комсомольской организации.
Утром спешно садимся в поезд и во второй половине дня 29 мая выгружаемся в Москве на площади старого Курского вокзала. Там идут строительные работы, большая часть площади огорожена забором, и мы топчемся у него серым стадом. Из разных воинских частей начинают приезжать «хозяева» – офицеры и старшины – и набирать себе «рабов» (так и называют, сокращенно от рабочих). Я неожиданно попадаю в часть, которая стоит в Москве, в Раменках – напротив Московского университета. Это же нарочно не придумаешь! Но пробыл я в ней всего неделю. Не успел налюбоваться бравой дембельской выправкой красавца сержанта Улыбышева, как чей-то недогляд был быстро исправлен, и меня 8 июня переводят в Болшево. 13–го присяга. «Деды» пугают молодежь другой «присягой» – ложкой по заднице. Такого позора я не переживу, поэтому очень напряжен. Но все обходится. Надо сказать, что я не испытал многих стройбатовских унижений, поскольку по возрасту был старше «дедов» (впрочем, других это не спасало), и образование иногда выручало.
В Болшевском гарнизоне четыре строительных батальона. В каждом по четыре роты. Состав многонациональный. У нас, в первой роте, большинство – русские и украинцы, но много узбеков, киргизов, есть грузины и молдаване. Впрочем, национальное деление здесь не главное. Главное – на «дедов» (старослужащих) и «салаг» (новобранцев), «черпаков» (второй год службы).