Статья очень вдохновила всех «пугачевцев» и укрепила авторитет Владимира Владимировича. Это, наверное, были вершинные дни Пугачева в Горьковском университете.
В августе, после педагогической практики в пионерских лагерях, мы, трое «пугачевцев» – Слава Хилов, Володя Калягин и я, – напросились работать в приемную комиссию истфила. Цель была (у меня, во всяком случае) – отобрать из числа абитуриентов самых толковых, самостоятельно думающих ребят для дальнейшей работы с ними на факультете. Увы, ничего из этой затеи не получилось – почти всех, кого мы помогли отобрать, срезали на сочинении: там экзаменаторы руководствовались другими критериями.
Зато в эти дни у меня произошло сближение с Пугачевым, позволившее в дальнейшем лучше понимать этого незаурядного человека.
Такая сцена: ко мне подходит озабоченный Женя Бизунов:
– Надо пригласить ВэВэ в столовую!
– А что, он сам дороги не найдет?
– Сам он может просто забыть пообедать.
В столовой (нашей, университетской) стоим с подносами на раздаче. Пугачев оборачивается:
– Виталий Васильевич, вы берете горячее?
– Да, конечно.
Сидим за столом:
– Виталий Васильевич, где ваше горячее?
– Я его уже съел, Владимир Владимирович!
За столом идет обсуждение планов Пушкинской экспедиции – поездка нескольких преподавателей, аспирантов и студентов в Одессу и Кишинев, по пушкинским местам. Знаю, что многие студенты долго и безуспешно добивались включения в заветный список. У меня свои планы на август, и весь разговор слушаю вполуха.
– Теперь вот что: заболела Галина Писаревская, – Пугачев ручкой марает что-то в списке, – вакантно одно место. Виталий Васильевич, вы хотите поехать в Одессу?
– Честно? Если работать, то нет!
– Н-ну, Виталий Васильевич! Об этом можно думать, но не следует говорить. Итак, я записываю вас вместо Писаревской.
Поездка в Одессу и Кишинев (из студентов в экспедицию попали Калягин и Хилов) – это отдельная история. Могу только сказать, что работой в архивах Пугачев никого не замучил. (Уже после моего исключения из университета он свозил две наши группы историков в Питер. Формально для работы в архивах, а на самом деле для того, чтобы познакомить историков с этим великим городом, помочь проникнуться его духом, приобщиться к его культуре. Многие из тогдашних студентов по сей день ему благодарны.)
Своими учителями В.В. Пугачев считал Г.А. Гуковского, Ю.Г. Оксмана, М.П. Алексеева, В.В. Мавродина… Кандидатскую «Подготовка России в Отечественной войне 1812 года» Владимир Владимирович защитил в 25 лет в ЛГУ. Защита докторской диссертации состоялась лишь 16 лет спустя, в 1964 году в том же Ленинградском университете. Тема «Из истории преддекабристской общественно-политической мысли». Но главной исследовательской проблемой для Пугачева на все последующие годы становятся Пушкин и декабристы. Пушкин оставался единственным кумиром Пугачева до конца его жизни.
