— Я помню, что необходимо было сделать надрез кинжалом на левой руке, держа ее над серебряной чашей. Именно на левой, потому что она ближе к сердцу. Затем… Собственно, что ты задумал? — почуяв подвох, насторожилась Вера Георгиевна. — Я льщу себя надеждой, что вы не собираетесь сейчас, здесь?..
— Что ты, бабушка, у нас же нет в доме серебряной чаши, — смиренно торжествовал Шашапал. — Да и самого захудалого кинжала не найдется.
— При чем здесь чаша и кинжал?! — Бабушка явно не почувствовала иронии в речах внука. — Вы понимаете, что самое главное в этом обряде — духовное начало?! Да было бы просто смешно, нелепо досконально копировать весь ритуал!
— Не волнуйся. Попугайничать мы не собираемся, — великодушно успокоил бабушку Шашапал. — Обещаю, что каждый из нас обязательно придумает что-нибудь необычное для улучшения древнего ритуала. Достойное людей XX века.
— Придумает что-нибудь необычное? — переспросила Вера Георгиевна, и глаза ее заметно округлились.
— Но это будет не сегодня, — пощадил бабушку Шашапал, — сначала ты все хорошенько вспомнишь и расскажешь нам, как это происходило у предков… Кстати, сумка лежит перед тобой на стуле.
— О, боже! — Вера Георгиевна, подхватив сумку, бросилась вон из комнаты.
* * *
Не успела захлопнуться парадная дверь за Верой Георгиевной, как Иг, незаметно мигнув Сергею, одним непрерывным движением извлек из авоськи, положил и развернул перед Шашапалом проволочный колобок. Шашапал перестал дышать, потом рванул моток к себе, сорвался с постели (оказавшись в бабушкиной ночной рубашке до пят), проюркнул к своему отсеку и мгновенно затолкал колобок в какой-то заветный ящик.
Сергей тем временем вытащил из незаметных ножен внутри костыля выпрошенную у дядюшки отвертку, протянул Шашапалу.
— Это в придачу.
Шашапал долго счастливо сопел.
Помолчали.
— Сергей, а почему наш пустырь «Постройкой» называется? — спросил Иг.
— А тупик между домами — «Садиком»? — подхватил Ник. — Ведь там ни одного куста не растет. Не то что дерева.
— До войны в «Садике» много деревьев было, уж поверьте, — вздохнул Сергей. — А в сорок первом, зимой, все повырубали. Когда центральное отопление отключили. Печки топить надо было… А «Постройка» потому, что фонтан посреди сквера строить начали. Плиты разноцветные завезли. Да тут немцы напали…
— Скажи, Сережа, а мне какую кличку дали? — неожиданно для всех встряла в разговор Елена.
Сергей покраснел, зыркнул на Шашапала, но ответил твердо, даже с вызовом:
