— Так, я пометила — пятьсот тыщ, — пропищала «мышь». — Вы сами отдадите Бахтияру?
— Да, как обычно, — глухо, как из колодца, ответил Куницын.
— Не забудьте взять расписочку, Алексей Дмитриевич!
— Не забуду, Роза Анатольевна.
Разговор за дверью явно завершался, и Федор поспешил ретироваться из тамбура.
Совещание протекало скучно и неинтересно. К Федору вопросов не было, и он, слушая вполуха, весь был в своих мыслях.
Какое-то время он думал о том, что невзначай подслушал под дверью начальничьего кабинета. Пятьсот тысяч (а просили миллион!) долларов (не рублей же!), наличными (расписка ведь!) какому-то неведомому Бахтияру — это, согласитесь, интересно! Но скоро размышления на эту тему Федору наскучили. В конце концов, как Алексей Куницын платит подрядчику, Федору было совершенно «по барабану», лишь бы дело шло. Ну, а то, что вся стройка в Москве финансируется «в черную», ни для кого не секрет, иначе стоимость квадратного метра в столице из просто высокой стала бы заоблачной, как на Манхеттене, или того дороже. И скоро Федор переключился на предстоящий звонок в издательство, да так предвкушением разговора с редактором Дашей увлекся, что напрочь забыл о поручении, даденном ему директором завода. И только когда Алексей уже распустил подчиненных по местам, Федора осенило, и он, уже держась за ручку двери, сказал вроде между прочим:
— Да, кстати, Алексей Дмитриевич, я тут разговаривал с Дерябиным, и он просил передать, что хотел бы, чтобы надстройка корпуса была закончена не к июню, как мы с вами планируем, а раньше.
Куницын как-то застыл на секунду, потом медленно поднял на Федора глаза.
— Когда вы разговаривали с Евгением Эдуардовичем? — раздельно спросил он, тяжело глядя на Федора.
По этому взгляду да еще по тому, что обычно начальник был с ним на «ты», Федор понял, что допустил какую-то бестактность.
— Когда уезжал с завода, часа в два или чуть позже, — ответил он.
— Вы разговаривали с директором завода три часа назад, он просил что-то передать мне, и я только сейчас узнаю об этом? — еще добавил в тоне Куницын. — Впредь прошу вас, Федор Андреевич, любую информацию от Евгения Эдуардовича доставлять мне срочно, вы поняли меня?
— Понял, — коротко ответил Федор и вышел из кабинета.
Федор терпеть не мог, когда ему выговаривали, но еще меньше он любил осознавать, что сам на выговор и напросился. Потому что с самого утра думал не о работе, а о звонке в издательство, вот и забыл, замечтался. И, как всегда бывает в жизни, кроме как на себя, пенять не на кого. Немного успокоив себя такой самокритикой, Федор вышел в конторский «предбанник», служивший курилкой и местом для ведения неслужебных телефонных разговоров, и позвонил Даше Копейниковой.
