Давненько — это было, когда были мы еще школьницы, как раз летние каникулы. Лето, жара, мы на речке с подружкой. Плещемся, переплываем с одного берега на другой. Другой берег был нам плохо знаком, там загорают жители и отдыхающие соседнего поселка. Мы привлекли внимание нескольких юношей. По крайне мере, возникла проблема с возвращением. Я уж не помню, как получилось, но поскольку мы знакомиться с ними не хотели, то в качестве ухаживания они пообещали брызгаться, когда мы будем переплывать обратно.
Подруга говорила: «Подумаешь, мы никуда не спешим, мы и тут постоим».
Стоим в воде около десяти минут. Вода, между прочим, холодная, ключи в речки бьют, а они тоже оказались настойчивые, тоже из воды не вылезают, ждут торжественный момент, когда мы поплывем. Дураки! Мне, если честно, все равно. Я уже нанырялась, напрыгалась и с тарзанки, и с суков, и с берега. Мои волосы мокрыми паклями висят на моей голове, а подружка накрашена, причесана, ей, конечно, голову мочить совсем не хочется. Пришел момент, когда холод у моей подружки превысил нежелание попортить свой наглядный видочек. Ну что, доплыли мы к своему берегу все обрызганные. Хотели сбежать быстренько, но тут уже «наши мальчишки», то есть из нашего поселка, спрятали наши вещи под наше же покрывало. Когда до нас это дошло, момент был упущен, противные чужаки перегородили нам дорогу к дому. Мы уселись на покрывало. Загораем. Мальчики помялись, помялись, предложили в картишки сыграть.
— Не будем мы с вами играть! — отрезала подруга.
— Отчего же. Давайте поиграем, — перебила её я. — Если я не проигрываю три раза подряд, то вы уваливаете на свой берег!!!
— А если проиграешь?
— А если проиграю, то с вас уже будет достаточно, что я вообще с вами играю!
Ну что, под их радостное подхихикивание — ну, сейчас мы тебя дурочкой оставим! — садимся играть. Вчетвером: я и трое юношей. Ни дурочкой, ни буркозлихой (буркозел — карточная игра) у меня остаться не получилось. Видимо, отец подружки был прав, говоря, что у меня карты в крови. Лет к пяти я уже прекрасно обыгрывала бабушку в дурочка со счетом сто к пяти в мою пользу. Да, я не опечаталась, именно столько конов мы играли за вечер. С картами не расставалась и в детстве, и в юности, доконав всех своих подружек. Однажды на мне было одето васильковое платьице солнышком. Так его называли потому, что если начать крутиться, то подол платья поднимался и становился круглым сверху, а сбоку на нем были невидимые карманы, где пряталась колода карт. Я конючила, конючила, прося поиграть подруг в карты, а они, устав от меня сказали: «Да у тебя и карт нет».
