Обе женщины поблагодарили меня и бросились за своими шляпками и пальто, а я поставила чайник. К тому времени, когда они были уже готовы уходить, чайник вскипел. Мы попрощались, и я понесла поднос с чаем в утреннюю комнату.
– Как там они? – поинтересовалась леди Хардкасл, когда я принялась расставлять чашки.
– Неплохо, – я усмехнулась. – По-моему, они испытали легкий шок, когда увидели, что вы относитесь ко мне как к старой подруге. Обе ничего не сказали, но могу поспорить: они подумали, что так обходятся скорее с компаньонкой, чем со служанкой.
Леди рассмеялась.
– Я-то как раз всегда полагала, что «компаньонка» – несколько неправильное определение такого рода деятельности. Оно немного унизительно для обеих сторон. С одной стороны, мы имеем даму, которая настолько одинока, что ей приходится нанимать кого-то, кто согласится разделить ее компанию. А с другой, имеем служанку, которой платят за то, что она будет притворяться, будто любит свою хозяйку. Я больше предпочитаю определение «служанка у дамы». Как-то благороднее звучит.
– М-м-м… Пожалуй, да, госпожа.
– Вообще оказалось очень полезно все эти годы держать тебя в комнатах для прислуги, чтобы ты могла подглядывать за другими и дурачить их. Как, например, сегодня.
– Полагаю, что так, – сказала я. – Хотя я бы предпочла провести основную часть времени на верхних этажах в роскошных нарядах и среди знатных господ.
– Только часть времени?
Я рассказала леди Хардкасл о прекрасном ланче, которым меня угощали, и о том, как миссис Берч ухитряется это все устроить.
– Счастливая! Ты пила шампанское? Мне там ни капли не досталось. Пришлось пить какое-то непонятное белое бургундское.
Я продолжила свою историю рассказом о том, как прислуга в том поместье в целом относится к своим хозяевам и как госпожа Ида сурово правит в семейном гнездышке Седдонов.
– Вообще-то у меня сложилось явственное ощущение, что она внушает мужу благоговейный страх, – заметила леди Хардкасл. – К тому же, как я заметила, у нее тяга к дорогой и роскошной жизни, несмотря на белое бургундское.
– Хотя, наверное, не к изысканным и эстетичным вещам, – добавила я.
– Ой, Фло, да ты сноб! – засмеялась леди. – Впрочем, ты права. Похоже, ее девиз – богатство без изысканности. Хотя я рада, что узнала эту историю про продавщицу. Ее произношение отвратительно.
– Ну и кто из нас сноб, госпожа? – ехидно осведомилась я.
– Уела!
– Кстати, что там случилось перед тем, как я вошла?
– По сути, ничего примечательного. Они сплетничали и высмеивали своих знакомых, не обращая внимания на имена и титулы. Да с такой скоростью, что даже я не могла за ними угнаться и все запомнить. Но стоило мне только упомянуть о смерти Пикеринга, как настроение за столом сразу переменилось. Миссис Седдон сделала вид, что у нее кружится голова, но по мне, она просто хотела предотвратить скандал.
