Ей не поможет никакой Шевчук, подумал я. Она потеряла слишком много крови.
— Скорее, — пробормотала она сквозь зубы.
— Сейчас, — я подставил окровавленные ладони под хлипкую струйку из рукомойника. Рану я ей перетянул, вот, собственно, и все, что я мог сделать. Шевчук вряд ли сделает больше.
Бучко печально покачал головой.
— Она ж убийца, Лесь. Что ты с ней возишься?
— Потому что я хочу знать, что происходит на самом деле. А разве ты не хочешь?
— Еще чего, — отрезал Бучко.
Я выглянул в окно. Переулок был пуст — должно быть, все столпились около кордона.
Женщина сидела — скорее, лежала — на полу у стены. Я подсунул ей под голову свернутую куртку. Движение худых смуглых пальцев было слабым, почти незаметным, но я понял и наклонился над ней.
— Аскольд… — сказала она еле слышно.
— Что — Аскольд?
— Это он… Роману побег… если я…
— Что это она несет? — удивился Бучко.
— Похоже, она из группы Ляшенко. Видно, ей сказали, что Роману устроят побег, если акция удастся.
— Роман сам должен был… — Глаза у нее заволокло мутью, и они до странности напоминали глаза Себастиана. — Все уже было… Но он остановил операцию… в последнюю минуту… тогда они пришли и…
Я еле удержался, чтобы не встряхнуть ее.
— Дальше…
— Взяли группу… Только мне удалось бежать… Так я думала…
— Он дал вам уйти?
— Получается, так, — подтвердила она. — А потом нашел меня… Я сделала все, как он сказал. Все. А он…
— Расправился с вами.
— Попытался. — Она на миг вздернула голову, в глазах блеснул огонь. — С тем его человеком я сама расправилась…
Огонь погас, она откинулась к стене и недоуменно произнесла:
— Он же был на нашей стороне…
А Шевчук-то прав, подумал я, он-то сразу понял. Ненависть делает человека зорким.
Бучко растерянна поглядел на меня.
— Что-то я не просек…
— Все очень просто, Игорь, — пояснил я. — Аскольд исподволь готовил себе рычаги для захвата власти. Это он прикармливал группу Ляшенко. На какой-то момент их интересы совпали. Ляшенко, должно быть, готовил серию таких терактов…
— Зачем?
— Кто их поймет? Может, чтобы дестабилизировать обстановку…
Женщина пошевелилась.
— Вынудить их… на репрессии… пусть бы показали свое… истинное лицо. Тогда люди поймут — даже такие соглашатели, как вы. С ними нельзя сотрудничать. С ними можно только бороться.
— Да что там у них, у народовольцев, — пожал плечами Бучко, — одни идиоты, что ли?
— У них какая-то своя логика… Но потом Ляшенко, должно быть, все же заподозрил, что его используют… И отменил акцию. Тогда Аскольд напустил на них охранку. Боюсь, что… Нас ждут тяжелые времена. Аскольд рвется к власти. А для этого ему нужно убедить оппозицию, что люди — опасны… Или стали опасны — теперь, когда технологии вырвались из-под контроля. Он подгребет под себя весь аппарат подавления — под свой новый комитет. Армию, полицию, все…
